Неточные совпадения
—
Сходи, пожалуйста, от меня к Борюзовскому, попроси скрипку дня на два
для них, — сказал он своему человеку, — да когда они проснутся, напой их кофеем и дай надеть из моего белья и старого платья что-нибудь. Вообще удовлетвори его хорошенько. Пожалуйста.
— Один раз, один раз только… но я сам виноват был, я с ума
сошел. Я бедный артист, а она аристократическая дама. Я не должен был ничего говорить ей. Но я
сошел с ума, я сделал глупости. С тех пор
для меня все кончилось. Петров правду сказал мне: лучше бы было видеть ее только в театре…
Ночь, проведенная Левиным на копне, не
прошла для него даром: то хозяйство, которое он вел, опротивело ему и потеряло для него всякий интерес.
— Да, да, оставьте, оставьте меня в покое! — замахал я руками чуть не плача, так что он вдруг с удивлением посмотрел на меня; однако же вышел. Я насадил на дверь крючок и повалился на мою кровать ничком в подушку. И вот так
прошел для меня этот первый ужасный день из этих трех роковых последних дней, которыми завершаются мои записки.
Неточные совпадения
Для грамоты
ходит к нему дьячок от Покрова, Кутейкин.
— Валом валит солдат! — говорили глуповцы, и казалось им, что это люди какие-то особенные, что они самой природой созданы
для того, чтоб
ходить без конца,
ходить по всем направлениям. Что они спускаются с одной плоской возвышенности
для того, чтобы лезть на другую плоскую возвышенность, переходят через один мост
для того, чтобы перейти вслед за тем через другой мост. И еще мост, и еще плоская возвышенность, и еще, и еще…
Но на седьмом году правления Фердыщенку смутил бес. Этот добродушный и несколько ленивый правитель вдруг сделался деятелен и настойчив до крайности: скинул замасленный халат и стал
ходить по городу в вицмундире. Начал требовать, чтоб обыватели по сторонам не зевали, а смотрели в оба, и к довершению всего устроил такую кутерьму, которая могла бы очень дурно
для него кончиться, если б, в минуту крайнего раздражения глуповцев, их не осенила мысль: «А ну как, братцы, нас за это не похвалят!»
Но вот солнце достигает зенита, и Угрюм-Бурчеев кричит: «Шабаш!» Опять повзводно строятся обыватели и направляются обратно в город, где церемониальным маршем
проходят через «манеж
для принятия пищи» и получают по куску черного хлеба с солью.
Бунт кончился; невежество было подавлено, и на место его водворено просвещение. Через полчаса Бородавкин, обремененный добычей, въезжал с триумфом в город, влача за собой множество пленников и заложников. И так как в числе их оказались некоторые военачальники и другие первых трех классов особы, то он приказал обращаться с ними ласково (выколов, однако,
для верности, глаза), а прочих
сослать на каторгу.