Альберт перестал кричать. «Не удалось? Хотели уморить меня. Нет!» — бормотал он про себя,
надевая калоши. Не простившись и продолжая говорить что-то непонятное, он вышел в дверь. Захар посветил ему до ворот и вернулся.
Неточные совпадения
Ему некогда было, однако, размышлять о том, хорошо или дурно он поступил, взяв к себе музыканта. Одеваясь, он мысленно распределил свой день: взял бумаги, отдал необходимые приказания дома и торопясь
надел шинель и
калоши. Проходя мимо столовой, он заглянул в дверь. Альберт, уткнув лицо в подушку и раскидавшись, в грязной, изорванной рубахе, мертвым сном спал на сафьянном диване, куда его, бесчувственного, положили вчера вечером. Что-то не хорошо — невольно казалось Делесову.
Учитель
надел калоши, камлотовую шинель, с большим тщанием повязался шарфом. Как будто можно было о чем-нибудь заботиться после того, что случилось со мной? Для него движение пера, а для меня величайшее несчастие.
Неточные совпадения
Увидав Санина, Полозов только промолвил: «А! решился?» — и,
надев шляпу, шинель и
калоши, заткнув себе хлопчатой бумагой уши, хотя дело было летом, вышел на крыльцо.
Пожав руки Мерцалову и Елизавете Ивановне, все еще не оправившимся от изумления, и потрепав мимоходом по щеке разинувшего рот Володю, доктор быстро всунул свои ноги в глубокие
калоши и
надел пальто. Мерцалов опомнился только тогда, когда доктор был уже в коридоре, и кинулся вслед за ним.
Но оставаться дома Николай Хрисанфович не пожелал и собрался в трактир к Тестову. Несмотря ни на какие просьбы окружающих,
надел шубу, шапку,
калоши и вышел в коридор. Его стали останавливать друзья.
Стоять и смотреть на нее, когда она пила кофе и потом завтракала, подавать ей в передней шубку и
надевать на ее маленькие ножки
калоши, причем она опиралась на мое плечо, потом ждать, когда снизу позвонит мне швейцар, встречать ее в дверях, розовую, холодную, попудренную снегом, слушать отрывистые восклицания насчет мороза или извозчика, — если б вы знали, как все это было для меня важно!
Панкрат повернулся, исчез в двери и тотчас обрушился на постель, а профессор стал одеваться в вестибюле. Он
надел серое летнее пальто и мягкую шляпу, затем, вспомнив про картину в микроскопе, уставился на свои
калоши и несколько секунд глядел на них, словно видел их впервые. Затем левую
надел и на левую хотел
надеть правую, но та не полезла.