Неточные совпадения
— Говоришь, а сама не знаешь! — перебила ее другая девушка. — Какие под Москвой русалки! Здесь их нет и заводу. Вот
на Украине, там другое
дело, там русалок гибель. Сказывают, не одного доброго молодца
с ума свели. Стоит только раз увидеть русалку, так до смерти все по ней тосковать будешь;
коли женатый — бросишь жену и детей,
коли холостой — забудешь свою ладушку!
— Тише, князь, это я! — произнес Перстень, усмехаясь. — Вот так точно подполз я и к татарам; все высмотрел, теперь знаю их стан не хуже своего куреня.
Коли дозволишь, князь, я возьму десяток молодцов, пугну табун да переполошу татарву; а ты тем часом,
коли рассудишь, ударь
на них
с двух сторон, да
с добрым криком; так будь я татарин,
коли мы их половины не перережем! Это я так говорю, только для почину; ночное
дело мастера боится; а взойдет солнышко, так уж тебе указывать, князь, а нам только слушаться!
— Нет, ребятушки, — сказал Перстень, — меня не просите.
Коли вы и не пойдете
с князем, все ж нам дорога не одна. Довольно я погулял здесь, пора
на родину. Да мы же и повздорили немного, а порванную веревку как ни вяжи, все узел будет. Идите
с князем, ребятушки, или выберите себе другого атамана, а лучше послушайтесь моего совета, идите
с князем; не верится мне после нашего
дела, чтобы царь и его и вас не простил!
Неточные совпадения
Когда Левин разменял первую сторублевую бумажку
на покупку ливрей лакею и швейцару, он невольно сообразил, что эти никому ненужные ливреи, но неизбежно необходимые, судя по тому, как удивились княгиня и Кити при намеке, что без ливреи можно обойтись, — что эти ливреи будут стоить двух летних работников, то есть около трехсот рабочих
дней от Святой до заговень, и каждый
день тяжкой работы
с раннего утра до позднего вечера, — и эта сторублевая бумажка еще шла коло̀м.
— Слушай, слушай, пан! — сказал жид, посунувши обшлага рукавов своих и подходя к нему
с растопыренными руками. — Вот что мы сделаем. Теперь строят везде крепости и замки; из Неметчины приехали французские инженеры, а потому по дорогам везут много кирпичу и камней. Пан пусть ляжет
на дне воза, а верх я закладу кирпичом. Пан здоровый и крепкий
с виду, и потому ему ничего,
коли будет тяжеленько; а я сделаю в возу снизу дырочку, чтобы кормить пана.
Но теперь, странное
дело, в большую такую телегу впряжена была маленькая, тощая саврасая крестьянская клячонка, одна из тех, которые — он часто это видел — надрываются иной раз
с высоким каким-нибудь возом дров или сена, особенно
коли воз застрянет в грязи или в колее, и при этом их так больно, так больно бьют всегда мужики кнутами, иной раз даже по самой морде и по глазам, а ему так жалко, так жалко
на это смотреть, что он чуть не плачет, а мамаша всегда, бывало, отводит его от окошка.
— Я Николая Петровича одного
на свете люблю и век любить буду! — проговорила
с внезапною силой Фенечка, между тем как рыданья так и поднимали ее горло, — а что вы видели, так я
на Страшном суде скажу, что вины моей в том нет и не было, и уж лучше мне умереть сейчас,
коли меня в таком
деле подозревать могут, что я перед моим благодетелем, Николаем Петровичем…
— А
коли хорошо тут, так зачем и хотеть в другое место? Останьтесь-ка лучше у меня
на целый
день, отобедайте, а там вечером — Бог
с вами!.. Да, я и забыл: куда мне ехать! Тарантьев обедать придет: сегодня суббота.