Неточные совпадения
Тем не менее он сознается, что при чтении источников книга не раз выпадала у него из
рук и он бросал перо в негодовании, не столько
от мысли, что мог существовать Иоанн IV, сколько
от той, что могло существовать такое общество, которое смотрело на него без негодования.
Елена, задыхаясь
от слез, стала рассказывать, как преследовал ее Вяземский, как наконец царь взялся ее сосватать за своего любимца и как она в отчаянии отдалась старому Морозову. Прерывая рассказ свой рыданиями, она винилась в невольной измене, говорила, что должна бы скорей наложить на себя
руки, чем выйти за другого, и проклинала свое малодушие.
Разговоры становились громче, хохот раздавался чаще, головы кружились. Серебряный, всматриваясь в лица опричников, увидел за отдаленным столом молодого человека, который несколько часов перед тем спас его
от медведя. Князь спросил об нем у соседей, но никто из земских не знал его. Молодой опричник, облокотясь на стол и опустив голову на
руки, сидел в задумчивости и не участвовал в общем веселье. Князь хотел было обратиться с вопросом к проходившему слуге, но вдруг услышал за собой...
Наконец Иоанн встал. Все царедворцы зашумели, как пчелы, потревоженные в улье. Кто только мог, поднялся на ноги, и все поочередно стали подходить к царю, получать
от него сушеные сливы, которыми он наделял братию из собственных
рук.
— Государь! — сказал Серебряный, — жизнь моя в
руке твоей. Хорониться
от тебя не в моем обычае. Обещаю тебе, если будет на мне какая вина, ожидать твоего суда и
от воли твоей не уходить!
— Максимушка, — сказал он, — на кого же я денежки-то копил? На кого тружусь и работаю? Не уезжай
от меня, останься со мною. Ты еще молод, не поспел еще в ратный строй. Не уезжай
от меня! Вспомни, что я тебе отец! Как посмотрю на тебя, так и прояснится на душе, словно царь меня похвалил или к
руке пожаловал, а обидь тебя кто, — так, кажется, и съел бы живого!
Но в это самое утро, когда гончие царевича дружно заливались в окрестностях Москвы, а внимание охотников, стоявших на лазах, было поглощено ожиданием, и каждый напрягал свое зрение, и ни один не заботился о том, что делали его товарищи, — в это время по глухому проселку скакали, удаляясь
от места охоты, Хомяк и Малюта, а промеж них со связанными
руками, прикрученный к седлу, скакал кто-то третий, которого лицо скрывал черный башлык, надвинутый до самого подбородка.
Недолго продолжалась между ними борьба.
От сильного удара рукоятью сабли Морозов упал навзничь. Вяземский подбежал к боярыне, но лишь только кровавые
руки его коснулись ее одежды, она отчаянно вскрикнула и лишилась чувств. Князь схватил ее на
руки и помчался вниз по лестнице, метя ступени ее распущенною косой.
Елена понемногу приходила в себя. Открыв глаза, она увидела сперва зарево, потом стала различать лес и дорогу, потом почувствовала, что лежит на хребте коня и что держат ее сильные
руки. Мало-помалу она начала вспоминать события этого дня, вдруг узнала Вяземского и вскрикнула
от ужаса.
— А, это ты, товарищ! — сказал он, — добро пожаловать! Ну, что его княжеская милость, как здравствует с того дня, как мы вместе Малютиных опричников щелкали? Досталось им
от нас на Поганой Луже! Жаль только, что Малюта Лукьяныч ускользнул да что этот увалень, Митька, Хомяка упустил. Несдобровать бы им у меня в
руках! Что, я чай, батюшка-царь куда как обрадовался, как царевича-то увидал! Я чай, не нашел, чем пожаловать князь Никиту Романыча!
Тогда сокольничий подал царю богатую рукавицу, всю испещренную золотыми притчами, и, приняв кречета
от подсокольничего, посадил его государю на
руку.
— Оцепите сад! Ловите разбойника! — заревел Малюта, согнувшись
от боли и держась обеими
руками за живот. Между тем опричники подняли Коршуна.
Версты полторы
от места, где совершилось нападение на Максима, толпы вооруженных людей сидели вокруг винных бочек с выбитыми днами. Чарки и берестовые черпала ходили из
рук в
руки. Пылающие костры освещали резкие черты, всклокоченные бороды и разнообразные одежды. Были тут знакомые нам лица: и Андрюшка, и Васька, и рыжий песенник; но не было старого Коршуна. Часто поминали его разбойники, хлебая из черпал и осушая чарки.
Поединок был не простой; исход его зависел
от суда божия, а князь знал свою неправость, и сколь ни показался бы ему Морозов презрителен в обыкновенной схватке, но в настоящем случае он опасался небесного гнева, страшился, что во время боя у него онемеют или отымутся
руки.
Годунов, посланный вперед приготовить государю торжественный прием, исполнив свое поручение, сидел у себя в брусяной избе, облокотясь на дубовый стол, подперши
рукою голову. Он размышлял о случившемся в эти последние дни, о казни,
от которой удалось ему уклониться, о загадочном нраве грозного царя и о способах сохранить его милость, не участвуя в делах опричнины, как вошедший слуга доложил, что у крыльца дожидается князь Никита Романович Серебряный.
Елена исхудалою
рукой подняла черную ткань, закрывавшую верхнюю часть ее лица, и князь увидел ее тихие глаза, красные
от слез, и встретил знакомый кроткий взор, отуманенный бессонными ночами и душевным страданием.
«Се Феодор, се Ирина, се Борис; и как
руке моей было бы одинаково больно, который из сих перстов
от нее бы ни отсекли, так равно тяжело было бы моему сердцу лишиться одного из трех возлюбленных чад моих».
Глядя на царевича Феодора, нельзя было удержаться
от мысли, что слабы те
руки, которым по смерти Иоанна надлежало поддерживать государство.