Неточные совпадения
Ставни были искусно расписаны цветами и птицами, а
окна пропускали свет божий не сквозь тусклые бычачьи пузыри, как в большей части домов московских, но сквозь чистую, прозрачную слюду.
Налево от двери была лежанка; в переднем углу стояла царская кровать; между лежанкой и кроватью было проделано в стене
окно, которое никогда не затворялось
ставнем, ибо царь любил, чтобы первые лучи солнца проникали в его опочивальню. Теперь сквозь
окно это смотрела луна, и серебряный блеск ее играл на пестрых изразцах лежанки.
Когда настала ночь, затихли и эти звуки, и месяц, поднявшись из-за зубчатых стен Китай-города, осветил безлюдную площадь, всю взъерошенную кольями и виселицами. Ни одного огонька не светилось в
окнах; все
ставни были закрыты; лишь кой-где тускло теплились лампады перед наружными образами церквей. Но никто не спал в эту ночь, все молились, ожидая рассвета.
Вскоре площадь стала наполняться народом,
ставни отворились, и у
окон показались бледные, боязливые лица.
По времени стали замечать, что в келейных рядах да в задних избáх по иным деревням у старых девок в зимние ночи люди сбираются будто на су́прядки, крепко изнутри запираются, плотно закрывают
окна ставнями и ставят на дворе караульных, а потом что-то делают втайне…
Домика, куда он провожал ее, не мог он распознать; ходил справляться, где живет следователь Рудич; ему сказали — где; он два раза прошел мимо окон. Никого не было видно, и, как ему показалось, даже как будто господа уехали, потому что со двора в трех
окнах ставни были заперты, а с улицы шторы спущены.
Неточные совпадения
Я подошел к
окну и посмотрел в щель
ставня: бледный, он лежал на полу, держа в правой руке пистолет; окровавленная шашка лежала возле него. Выразительные глаза его страшно вращались кругом; порою он вздрагивал и хватал себя за голову, как будто неясно припоминая вчерашнее. Я не прочел большой решимости в этом беспокойном взгляде и сказал майору, что напрасно он не велит выломать дверь и броситься туда казакам, потому что лучше это сделать теперь, нежели после, когда он совсем опомнится.
Вот уже полтора месяца, как я в крепости N; Максим Максимыч ушел на охоту… я один; сижу у
окна; серые тучи закрыли горы до подошвы; солнце сквозь туман кажется желтым пятном. Холодно; ветер свищет и колеблет
ставни… Скучно! Стану продолжать свой журнал, прерванный столькими странными событиями.
— Он стал стучать в дверь изо всей силы; я, приложив глаз к щели, следил за движениями казака, не ожидавшего с этой стороны нападения, — и вдруг оторвал
ставень и бросился в
окно головой вниз.
В одном из домов слободки, построенном на краю обрыва, заметил я чрезвычайное освещение; по временам раздавался нестройный говор и крики, изобличавшие военную пирушку. Я слез и подкрался к
окну; неплотно притворенный
ставень позволил мне видеть пирующих и расслушать их слова. Говорили обо мне.
Из
окон только два были открыты, прочие были заставлены
ставнями или даже забиты досками.