Неточные совпадения
«Аще, — подумал он, — целому стаду, идущу одесную, единая
овца идет ошую, пастырь ту
овцу изъемлет из стада и закланию предает!» Так подумал Иоанн и решил в сердце своем участь Серебряного. Казнь ему
была назначена на следующий день; но он велел снять с него цепи и послал ему вина и пищи от своего стола. Между тем, чтобы разогнать впечатления, возбужденные в нем внутреннею борьбою, впечатления непривычные, от которых ему
было неловко, он вздумал проехаться в чистом поле и приказал большую птичью охоту.
Вспомнили бы словеса Григория Богослова: «Почто твориши себя пастырем,
будучи овцою, почто делаешися главою, будучи ногою?» Скажи им, что мы свято храним правила вселенских соборов и святых отец, а в шестьдесят четвертом правиле шестого собора что сказано?
А если подумать еще о том, что о каждом из нас и помина не было, когда за сто, за тысячи, за много тысяч лет жили на земле такие же люди, как и я, так же рожались, росли, старелись и умирали, что от миллионов миллионов людей, таких же, как я теперь, не только костей, но и праха от костей не осталось, и что после меня будут жить такие же, как я, миллионы миллионов людей, из моего праха вырастет трава и траву
поедят овцы, а овец съедят люди, и от меня никакой ни пылинки, ни памяти не останется!
Неточные совпадения
Пощупал я
овцу: //
Овца была уж мертвая…
— И
будете вы платить мне дани многие, — продолжал князь, — у кого
овца ярку принесет,
овцу на меня отпиши, а ярку себе оставь; у кого грош случится, тот разломи его начетверо: одну часть мне отдай, другую мне же, третью опять мне, а четвертую себе оставь. Когда же пойду на войну — и вы идите! А до прочего вам ни до чего дела нет!
Увидев Алексея Александровича с его петербургски-свежим лицом и строго самоуверенною фигурой, в круглой шляпе, с немного-выдающеюся спиной, он поверил в него и испытал неприятное чувство, подобное тому, какое испытал бы человек, мучимый жаждою и добравшийся до источника и находящий в этом источнике собаку,
овцу или свинью, которая и
выпила и взмутила воду.
В каком-то стаде у
Овец, // Чтоб Волки не могли их более тревожить, // Положено число Собак умножить. // Что́ ж? Развелось их столько наконец, // Что
Овцы от Волков, то правда, уцелели, // Но и Собакам надо ж
есть; // Сперва с Овечек сняли шерсть, // А там, по жеребью, с них шкурки полетели, // А там осталося всего
Овец пять-шесть, // И тех Собаки съели.
Пустой ваш труд: на волка только слава, // А
ест овец-то — Савва.