Неточные совпадения
— Я Матвей Хомяк! — отвечал он, — стремянный Григория Лукьяновича Скуратова-Бельского; служу верно господину
моему и царю в опричниках. Метла, что у нас при седле, значит, что мы Русь метем, выметаем измену из царской земли; а собачья
голова — что мы грызем врагов царских. Теперь ты ведаешь, кто я; скажи ж и ты, как тебя называть, величать, каким именем помянуть, когда придется тебе шею свернуть?
— Дитятко, — сказал он, — целуй же мне крест, что не обесчестишь ты седой
головы моей! Клянись здесь, пред спасителем!
— Ты мне брат! — отвечал он, — я тотчас узнал тебя. Ты такой же блаженный, как и я. И ума-то у тебя не боле
моего, а то бы ты сюда не приехал. Я все твое сердце вижу. У тебя там чисто, чисто, одна
голая правда; мы с тобой оба юродивые! А эти, — продолжал он, указывая на вооруженную толпу, — эти нам не родня! У!
— Готов на своей правде крест целовать, государь; кладу
голову порукой в речах
моих!
— Подойди сюда, князь! — сказал Иоанн. —
Мои молодцы исторопились было над тобой. Не прогневайся. У них уж таков обычай, не посмотря в святцы, да бух в колокол! Того не разочтут, что казнить человека всегда успеешь, а слетит
голова, не приставишь. Спасибо Борису. Без него отправили б тебя на тот свет; не у кого было б и про Хомяка спросить. Поведай-ка, за что ты напал на него?
— Палач палачу рознь! — произнес он, покосившись в угол избы. — Ино рядовой человек, ино начальный; ино простых воров казнить, ино бояр, что подтачивают царский престол и всему государству шатанье готовят. Я в разбойный приказ не вступаюсь;
мой топор только и сечет, что изменничьи боярские
головы!
— Боже, помилуй мя, грешного! Помилуй мя, смрадного пса! Помилуй
мою скверную
голову! Упокой, господи, души побитых мною безвинно!
— Не верю, князь! — отвечал с достоинством Морозов. — Еще не видано на Руси, чтобы гость бесчестил хозяина, чтобы силой врывался в терем жены его. Хмелен был мед
мой; он вскружил тебе
голову, князь, поди выспись; завтра всё забудем. Не забуду лишь я, что ты гость
мой.
— Боярыня, лебедушка
моя, — сказал он с довольным видом, — да благословит тебя прещедрый господь и московские чудотворцы! Нелегко мне укрыть тебя от княжеских людей, коль, неравно, они сюда наедут! Только уж послужу тебе своею
головою, авось бог нас помилует!
— Оборони бог, родимые! Коней можно привязать, чтоб не ели травы; одну ночку не беда, и так простоят! А вас, государи, прошу покорно, уважьте
мою камору; нет в ней ни сена, ни соломы, земля
голая. Здесь не то, что постоялый двор. Вот только, как будете спать ложиться, так не забудьте перед сном прочитать молитву от ночного страха… оно здесь нечисто!
— Нет, — отвечал Коршун, — я не к тому вел речь. Уж если такая
моя доля, чтобы в Слободе
голову положить, так нечего оставаться. Видно, мне так на роду написано. А вот к чему я речь вел. Знаешь ли, атаман, на Волге село Богородицкое?
— Князь! — отвечал удивленный Перстень, — мне некогда толковать с тобою. Люди
мои ждут; каждый миг может нам
головы стоить; завтра тебе казнь, теперь еще время, вставай, ступай с нами!
— Отец
мой, скорей дам отсечь себе
голову, чем допущу ее замыслить что-нибудь против родины! Грешен я в нелюбви к государю, но не грешен в измене!
Спи, усни,
мое дитятко,
Покуль гроза пройдет,
Покуль беда минет!
Баю-баюшки-баю,
Баю,
мое дитятко!
Скоро минет беда наносная,
Скоро царь велит отсечь
головуЗлому псу Малюте Скурлатову!
Баю-баюшки-баю,
Баю,
мое дитятко!
— Максим, Максим! — сказал он, став на колени и приподымая его
голову, — жив ли ты, названый брат
мой? Открой очи, дай мне отповедь!
— Лжешь ты, окаянный пес! — сказал он, окидывая его презрительно с ног до
головы, — каждое твое слово есть негодная ложь; а я в своей правде готов крест целовать! Государь! вели ему, окаянному, выдать мне жену
мою, с которою повенчан я по закону христианскому!
— Надёжа-государь! — сказал он дерзко, тряхнув
головою, чтобы оправить свои растрепанные кудри, — надёжа-государь. Иду я по твоему указу на муку и смерть. Дай же мне сказать тебе последнее спасибо за все твои ласки! Не умышлял я на тебя ничего, а грехи-то у меня с тобою одни! Как поведут казнить меня, я все до одного расскажу перед народом! А ты, батька игумен, слушай теперь
мою исповедь!..
— Борис, — сказал он Годунову, — тому скоро два года, я боярина Дружину за такой же ответ выдал тебе
головою. Но, видно, мне пора изменить
мой обычай. Должно быть, уж не мы земским, а земские нам будут указывать! Должно быть, уж я и в домишке
моем не хозяин! Придется мне, убогому, забрать свою рухлядишку и бежать с людишками
моими куда-нибудь подале! Прогонят они меня отсюда, калику перехожего, как от Москвы прогнали!
— Государь, возьми назад свое слово! Вели меня смерти предать! В
голове моей ты волён, но в чести
моей не волён никто!
И Михеич опять опасливо посмотрел на царских телохранителей, но тот же час подумал про себя: «Эх, тетка их подкурятина! Уж погублю свою
голову, а очищу перед царем господина
моего!»
Неточные совпадения
Городничий (хватаясь за
голову).Ах, боже
мой, боже
мой! Ступай скорее на улицу, или нет — беги прежде в комнату, слышь! и принеси оттуда шпагу и новую шляпу. Ну, Петр Иванович, поедем!
Городничий. Ах, боже
мой! Я, ей-ей, не виноват ни душою, ни телом. Не извольте гневаться! Извольте поступать так, как вашей милости угодно! У меня, право, в
голове теперь… я и сам не знаю, что делается. Такой дурак теперь сделался, каким еще никогда не бывал.
Г-жа Простакова. Бог даст тебе благополучие и с дорогим женихом твоим, что тебе в
голове моей?
Г-жа Простакова (стоя на коленях). Ах,
мои батюшки, повинную
голову меч не сечет.
Мой грех! Не губите меня. (К Софье.) Мать ты
моя родная, прости меня. Умилосердись надо мною (указывая на мужа и сына) и над бедными сиротами.
Стародум. Оттого,
мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в
голову не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце
мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…