Неточные совпадения
— Ну, теперь ничего подобного нет… Вы вот сообщите вашему почтенному дядюшке, какая разница между тем, что он видел в 1825 году, и что вы увидите в 1861 [Ошибка в дате.
Король Камеамеа посетил корвет «Калевала» в 1862 году. — Ред.]… Ну, до свидания. Желаю весело провести время… На набережной есть
хороший отель… Прежде его держал один француз…
Он был и в Индии, занимался торговлей в Китае, но неудачно; потом поехал в Гаванну служить на одной сигарной фабрике, оттуда перебрался в Калифорнию, был репортером и затем редактором газеты и — авантюрист в душе, жаждущий перемен, — приехал на Сандвичевы острова, в Гонолулу, понравился
королю и скоро сделался первым министром с жалованьем в пять тысяч долларов и, как говорили, был очень
хороший первый министр и честный человек.
Затем тосты шли за тостами, шампанское лилось рекой, и все были в самом
хорошем настроении духа, а некоторые — и в том числе
король и дядя-губернатор — даже в таком, можно сказать, мечтательном, что выражали желание бросить Гонолулу и, сдав бразды правления Вейлю, поплавать некоторое время на «Коршуне» — так гостеприимны русские моряки.
Ликеры, поданные к кофе, и
хорошие сигары окончательно утвердили их в этом намерении, и
король даже заговорил что-то в этом роде, обращаясь к капитану, на что капитан любезно ответил, что «Коршун» в полном распоряжении его величества.
— То-то и я так полагаю. Сейчас приметно, коли где людям неспособно жить. А здесь этого не видно. И я так полагаю, что для здешнего народа простенький-то
король лучше какого-нибудь важного да с форцом, ваше благородие! — убежденно прибавил Бастрюков.
Неточные совпадения
«Ну, думает, ведьма подтасовала; теперь я сам буду сдавать». Сдал. Засветил козыря. Поглядел на карты: масть хоть куда, козыри есть. И сначала дело шло как нельзя
лучше; только ведьма — пятерик с
королями! У деда на руках одни козыри; не думая, не гадая долго, хвать
королей по усам всех козырями.
Призадумался честной купец и, подумав мало ли, много ли времени, говорит ей таковые слова: «Хорошо, дочь моя милая,
хорошая и пригожая, достану я тебе таковой хрустальный тувалет; а и есть он у дочери
короля персидского, молодой королевишны, красоты несказанной, неописанной и негаданной: и схоронен тот тувалет в терему каменном, высокиим, и стоит он на горе каменной, вышина той горы в триста сажен, за семью дверьми железными, за семью замками немецкими, и ведут к тому терему ступеней три тысячи, и на каждой ступени стоит по воину персидскому и день и ночь, с саблею наголо булатного, и ключи от тех дверей железныих носит королевишна на поясе.
— Свиньи — и те
лучше, не-чем эти французы, живут! Ишь ведь!
Королей не имеют, властей не признают, страху не знают… в бога-то веруют ли?
—
Хороший человек был Хенрик-король — с ним хоть ершей ловить, хоть что хошь, — говорил он.
Когда же всё это совсем и всем сделается вполне ясным, естественно будет людям спросить себя: «Да зачем же нам кормить и содержать всех этих
королей, императоров, президентов и членов разных палат и министерств, ежели от всех их свиданий и разговоров ничего не выходит? Не
лучше ли, как говорил какой-то шутник, сделать королеву из гуттаперчи?