Неточные совпадения
Накануне ухода из С.-Франциско на «Коршуне» праздновали годовщину выхода из Кронштадта, и в этот день капитан был приглашен обедать в кают-компанию. Перед самым
обедом Володя получил письмо от дяди-адмирала и приказ о производстве его в гардемарины. Он тотчас же оделся в новую форму и встречен был общими поздравлениями. За
обедом капитан
предложил тост за нового гардемарина и просил старшего офицера назначить его начальником шестой вахты.
За
обедом у адмирала Володя познакомился с бароном Неверле и поручиком Робеном, его сожителем, которые
предложили ему перебраться к ним и вообще выказали ему любезность, обещая показать все интересное в Сайгоне.
Видимо обрадованный исчезновением тетради, Лопатин
предложил Володе после
обеда съехать на берег и покататься верхом и поспешил удрать из каюты.
Хотя адмирал во все время пребывания на «Витязе» Ашанина и выказывал ему явное благоволение, и хотя адмиральские завтраки и
обеды были очень вкусны, тем не менее, наш юный моряк был несказанно рад, когда адмирал разрешил ему вернуться на «Коршун». Перед этим была неприятная история: адмирал
предлагал Ашанину остаться при нем флаг-гардемарином.
Неточные совпадения
— Отличаясь малой воспитанностью и резкостью характера, допустил он единожды такую шутку, не выгодную для себя. Пригласил владыку Макария на
обед и,
предлагая ему кабанью голову, сказал: «Примите, ядите, ваше преосвященство!» А владыка, не будь плох, и говорит: «Продолжайте, ваше превосходительство!»
Появление Обломова в доме не возбудило никаких вопросов, никакого особенного внимания ни в тетке, ни в бароне, ни даже в Штольце. Последний хотел познакомить своего приятеля в таком доме, где все было немного чопорно, где не только не
предложат соснуть после
обеда, но где даже неудобно класть ногу на ногу, где надо быть свежеодетым, помнить, о чем говоришь, — словом, нельзя ни задремать, ни опуститься, и где постоянно шел живой, современный разговор.
Но главною заботою была кухня и
обед. Об
обеде совещались целым домом; и престарелая тетка приглашалась к совету. Всякий
предлагал свое блюдо: кто суп с потрохами, кто лапшу или желудок, кто рубцы, кто красную, кто белую подливку к соусу.
Еще в первое посещение фрегата, когда четверо полномочных и он сидели с нами за
обедом в адмиральской каюте, он выказал мне расположение:
предлагали тосты, и он
предложил, сказав, что очень рад видеть всех, особенно меня.
И они позвали его к себе. «Мы у тебя были, теперь ты приди к нам», — сказали они и угощали его
обедом, но в своем вкусе, и потому он не ел. В грязном горшке чукчанка сварила оленины, вынимала ее и делила на части руками — какими — Боже мой! Когда он отказался от этого блюда, ему
предложили другое, самое лакомое: сырые оленьи мозги. «Мы ели у тебя, так уж и ты, как хочешь, а ешь у нас», — говорили они.