Неточные совпадения
Несмотря на то что матросы
лихо работали и вообще знали свое
дело отлично, Андрей Николаевич, этот добровольный мученик своего долга и притом трусивший всякого начальства, не мог успокоиться, хотя и старался скрыть это от посторонних глаз.
Но вместе с тем говорилось и о неустрашимости и отваге
лихого адмирала, о его справедливости и сердечном отношении к своим подчиненным, о его страсти к морскому
делу и о его подвигах во время Крымской войны, в Севастополе.
Вполне соглашаясь с заключением комиссии, адмирал послал все
дело в Петербург вместе с донесением, в котором сообщал морскому министру о том, что командир клипера действовал как
лихой моряк, и представлял его к награде за распорядительность и хладнокровное мужество, обнаруженные им в критические минуты.
В эти
дни Ашанин говорил со многими старыми матросами, ожидавшими после возвращения в Россию отставки или бессрочного отпуска, и ни один из них, даже самых
лихих матросов, отличавшихся и знанием
дела, и отвагой, и бесстрашием, не думал снова поступить по «морской части». Очень немногие, подобно Бастрюкову, собирались в деревню — прежняя долгая служба уничтожала земледельца, — но все в своих предположениях о будущем мечтали о сухопутных местах.
Как им петь, как говорить про
лихие дела: пан их Данило призадумался, и рукав кармазинного [Кармазинный — красного сукна.] жупана опустился из дуба и черпает воду; пани их Катерина тихо колышет дитя и не сводит с него очей, а на незастланную полотном нарядную сукню серою пылью валится вода.
— В судебнике уложено, — отвечал Гусев: — «А доведут на кого татьбу, или разбой, или душегубство, или ябедничество, или иное
лихое дело, и будет ведомо лихой, и боярину того велети казнити смертною казнью, а исцево доправити; а что ся останет, ино то боярину и дьяку…»
Неточные совпадения
Анекдот Степана Аркадьича был тоже очень забавен. Левин рассказал свой анекдот, который тоже понравился. Потом зашла речь о лошадях, о бегах нынешнего
дня и о том, как
лихо Атласный Вронского выиграл первый приз. Левин не заметил, как прошел обед.
— Вспомните-ко вчерашний
день, хотя бы с Двенадцатого года, а после того — Севастополь, а затем — Сан-Стефано и в конце концов гордое слово императора Александра Третьего: «Один у меня друг, князь Николай черногорский». Его, черногорского-то, и не видно на земле, мошка он в Европе, комаришка, да-с! Она, Европа-то, если вспомните все ее грехи против нас, именно —
Лихо. Туркам — мирволит, а величайшему народу нашему ножку подставляет.
— И отлично, Сергей Александрыч!
Лихо закатимся… А для вас это даже необходимо; все эти
дела хлебные там завариваются, нужно познакомиться кой с кем из настоящих козырных тузов.
— Покойник спятил с ума под конец; что ему стоило предупредить вас об этой даме летом? О, тогда бы мы все оборудовали
лихим манером; сунули бы этой даме здоровый куш, и
дело бы наше. Я поздно узнал… А все-таки я пробился к ней.
— Эвона! Чудно, брат! — дико посмотрел Ракитин. — Ну да так или этак, водка иль колбаса, а
дело это
лихое, хорошее и упускать невозможно, идем!