Теперь им раздолье — корвет уж десять дней
идет под парусами, и они отдыхают от своей, воистину тяжкой, работы у жерла топок в раскаленной атмосфере кочегарной, которую они, смеясь, называют «преисподней».
Неточные совпадения
— Курс такой-то… Последний ход 8 узлов…
Паруса такие-то… Огни в исправности… Спокойной вахты! Дождь,
слава богу, перестал, Василий Васильевич!.. — весело говорит закутанная в дождевик поверх пальто высокая плотная фигура лейтенанта в нахлобученной на голове зюйдвестке [Так называются непромокаемые шляпы моряков.] и быстро спускается вниз, чтобы поскорее раздеться и броситься в койку
под теплое одеяло, а там пусть наверху воет ветер.
Через несколько дней «Коршун» после полудня входил
под всеми
парусами на Печелийский рейд, салютуя контр-адмиральскому флагу, поднятому на крюйс-брам-стеньге [Окончание бизань-мачты: сначала
идет бизань-мачта, продолжение ее называется крюйс-стеньгой, а продолжение последней крюйс-брам-стеньгой.
Минут через пять корвет опять
шел под всеми
парусами, и Ашанин, радостный, что матрос спасен, как-то особенно весело скомандовал свистать к водке.
Долго еще смотрели моряки на этот городок. Уже корвет вышел из лагуны и, застопорив машину, оделся всеми
парусами и
под брамсельным ветерком, слегка накренившись,
пошел по Тихому океану, взяв курс по направлению южных островов Японии, а матросы все еще нет-нет да и оторвутся от утренней чистки, чтобы еще раз взглянуть на приютившийся
под склонами городок… Вот он уменьшается, пропадает из глаз и на горизонте только виднеется серое пятно острова.
Лонгрен провел ночь в море; он не спал, не ловил, а
шел под парусом без определенного направления, слушая плеск воды, смотря в тьму, обветриваясь и думая.
Дощаник, тяжело нагруженный бочками, мешками, ящиками,
идет под парусом, — на руле молодой мужик Панков, щеголевато одетый в пиджак дубленой овчины, вышитый на груди разноцветным шнурком.
Неточные совпадения
Когда мы садились в катер, вдруг пришли сказать нам, что гости уж едут, что часть общества опередила нас. А мы еще не отвалили! Как засуетились наши молодые люди! Только что мы выгребли из Пассига, велели поставить
паруса и понеслись.
Под берегом было довольно тихо, и катер
шел покойно, но мы видели вдали, как кувыркалась в волнах крытая барка с гостями.
Пока мы рассуждали в каюте, на палубе сигнальщик объявил, что трехмачтовое судно
идет. Все
пошли вверх. С правой стороны, из-за острова, показалось большое купеческое судно, мчавшееся
под всеми
парусами прямо на риф.
«Ваше высокоблагородие! — прервал голос мое раздумье: передо мной матрос. — Катер отваливает сейчас; меня
послали за вами». На рейде было совсем не так тихо и спокойно, как в городе. Катер мчался стрелой
под парусами. Из-под него фонтанами вырывалась золотая пена и далеко озаряла воду. Через полчаса мы были дома.
Волга протекала перед окнами, по ней
шли нагруженные барки
под натянутыми
парусами и мелькали рыбачьи лодки, столь выразительно прозванные душегубками.
Волнение стало слабее — мы обогнули мыс и входили в бухту Старка. Минут десять мы плыли
под парусом и работали веслами. Хотя ветер дул с прежней силой и
шел мелкий частый дождь, но здесь нам казалось хорошо. Мы благословляли судьбу за спасение. Сзади слышался грозный рев морского прибоя. Вдруг слева от нас вынырнула из темноты какая-то большая темная масса, и вслед за тем что-то длинное белесоватое пронеслось над нашими головами и сбило
парус.