И вот, когда дети перестали поздравлять родителей с добрым утром и целованием родительских ручек выражать волнующие их чувства по поводу съеденного обеда, когда самовар, около которого когда-то ютилась семья, исчез из столовой куда-то в буфетную, откуда чай, разлитый рукой наемника, разносился по закоулкам квартиры, когда дни именин и рождений
сделались пустой формальностью, служащей лишь поводом для выпивки, — только тогда прозорливые люди догадались, что семейству угрожает действительная опасность.
Неточные совпадения
Объяснение этой тоски, я полагаю, заключается в том, что у культурного русского человека бывают дела личные, но нет дел общих. Личные дела вообще несложны и решаются быстро, без особых головоломных дум; затем впереди остается громадный досуг, который решительно нечем наполнить. Отсюда — скука, незнание куда преклонить голову, чем занять праздную мысль, куда избыть праздную жизнь. Когда перед глазами постоянно мелькает
пустое пространство, то
делается понятным даже отчаяние.
Человек — животное общественное, а в Заманиловке он обязывается временно одичать; человек — животное плотоядное, а в Заманиловке он обязывается
сделаться отчасти млекопитающим, отчасти травоядным. Наконец, Заманиловка заставляет его нуждаться в услугах множества лиц, что в высшей степени неприятно щекочет совесть. И к довершению всего, перед глазами —
пустое пространство.
Неточные совпадения
— Я не во время, кажется, слишком рано, — сказал он, оглянув
пустую гостиную. Когда он увидал, что его ожидания сбылись, что ничто не мешает ему высказаться, лицо его
сделалось мрачно.
В начале моего романа // (Смотрите первую тетрадь) // Хотелось вроде мне Альбана // Бал петербургский описать; // Но, развлечен
пустым мечтаньем, // Я занялся воспоминаньем // О ножках мне знакомых дам. // По вашим узеньким следам, // О ножки, полно заблуждаться! // С изменой юности моей // Пора мне
сделаться умней, // В делах и в слоге поправляться, // И эту пятую тетрадь // От отступлений очищать.
В Японии, напротив, еще до сих пор скоро дела не
делаются и не любят даже тех, кто имеет эту слабость. От наших судов до Нагасаки три добрые четверти часа езды. Японцы часто к нам ездят: ну что бы пригласить нас стать у города, чтоб самим не терять по-пустому время на переезды? Нельзя. Почему? Надо спросить у верховного совета, верховный совет спросит у сиогуна, а тот пошлет к микадо.
Словно что оборвалось! Эта полянка и эта фанзочка, которые еще вчера казались мне такими уютными, сразу
сделались чуждыми,
пустыми.
Когда же наступает момент пассивности в отношении притяжения пустоты этого низшего мира, когда по слабости мир кажется
пустым, плоским, лишенным измерения глубины, то скука
делается диавольским состоянием, предвосхищением адского небытия.