Неточные совпадения
— Вудка буде непременно, — сказал он нам, — може и
не така гарна, как в тым месте, где моя родина есть, но все же буде. Петь вас, може, и
не заставят, но мысли, наверное, испытывать будут и для того философический
разговор заведут. А после, може, и танцевать прикажут, бо у Ивана Тимофеича дочка есть… от-то слична девица!
Вместе с Глумовым я
проводил целые утра в делании визитов (иногда из Казанской части приходилось, по обстоятельствам, ехать на Охту), вел фривольные
разговоры с письмоводителями, городовыми и подчасками о таких предметах, о которых даже мыслить прежде решался, лишь предварительно удостоверившись, что никто
не подслушивает у дверей, ухаживал за полицейскими дамами, и только скромность запрещает мне признаться, скольких из них довел я до грехопадения.
Глумов уехал вместе с Молодкиным, а я, в виде аманата, остался у Фаинушки.
Разговор не вязался, хотя Иван Тимофеич и старался оживить его, объявив, что"так нынче ягода дешева, так дешева — кому и вредно, и те едят! а вот грибов совсем
не видать!". Но только что было меняло начал в ответ:"грибки, да ежели в сметанке", как внутри у Перекусихина 2-го произошел такой переполох, что всем показалось, что в соседней комнате
заводят орган. А невеста до того перепугалась, что инстинктивно поднялась с места, сказав...
Она стояла передо мной, держа двумя пальчиками кусок балыка и отщипывая от него микроскопические кусочки своими ровными белыми зубами. Очевидно, что поступок Глумова
не только
не возмущал ее а, скорее, даже нравился; но с какой целью она
завела этот
разговор? Были ли слова ее фразой, случайно брошенной, чтоб занять гостя, или же они предвещали перемену в судьбе моего друга?
Между
разговорами и
не видали, как время прошло. Опять приволокли самовар, усадили с собой хозяина и стали вторично нить чай. За чаем
завели разговор о том, каким бы образом поднять умственное и экономическое положение Корчевы.
— Так и подступятся. Напишут. А ежели долго ответа
не будет, опять напишут. Главное дело,
разговор завести. А может быть, и интендантские науки какие-нибудь придумают — тогда и без переписки, промежду себя, дело оборудуют.
Долго мы ехали большою дорогой и
не заводили разговора. Мне все мерещился"кандауровский барин"."Чуть-чуть не увезли!" — как просто и естественно вылилась эта фраза из уст Николая Осипыча! Ни страха, ни сожаления, ни даже изумления. Как будто речь шла о поросенке, которого чуть-чутьне задавили дорогой!
Уж тогда, когда я говорил, во мне шевельнулось отвращение к моему приподнятому тону; но меня подчинило себе то жадное внимание, с каким слушала Наташа. Она не спускала с меня радостно-недоумевающего взгляда, и столько в этом взгляде было страха, что я оборву себя, по обыкновению замну разговор. Ну, вот, — я не остановился,
не свел разговора на другое… О, мерзость!
Неточные совпадения
Левин видел, что так и
не найдет он связи жизни этого человека с его мыслями. Очевидно, ему совершенно было всё равно, к чему приведет его рассуждение; ему нужен был только процесс рассуждения. И ему неприятно было, когда процесс рассуждения
заводил его в тупой переулок. Этого только он
не любил и избегал, переводя
разговор на что-нибудь приятно-веселое.
Разговор их был прерван Анной, нашедшею общество мужчин в бильярдной и с ними вместе возвращавшеюся на террасу. До обеда еще оставалось много времени, погода была прекрасная, и потому было предложено несколько различных способов
провести эти остающиеся два часа. Способов
проводить время было очень много в Воздвиженском, и все были
не те, какие употреблялись в Покровском.
— Мы об вас вспоминали у председателя палаты, у Ивана Григорьевича, — сказал наконец Чичиков, видя, что никто
не располагается начинать
разговора, — в прошедший четверг. Очень приятно
провели там время.
На миг умолкли
разговоры; // Уста жуют. Со всех сторон // Гремят тарелки и приборы, // Да рюмок раздается звон. // Но вскоре гости понемногу // Подъемлют общую тревогу. // Никто
не слушает, кричат, // Смеются, спорят и пищат. // Вдруг двери настежь. Ленский входит, // И с ним Онегин. «Ах, творец! — // Кричит хозяйка: — наконец!» // Теснятся гости, всяк
отводит // Приборы, стулья поскорей; // Зовут, сажают двух друзей.
«Куда? Уж эти мне поэты!» // — Прощай, Онегин, мне пора. // «Я
не держу тебя; но где ты // Свои
проводишь вечера?» // — У Лариных. — «Вот это чудно. // Помилуй! и тебе
не трудно // Там каждый вечер убивать?» // — Нимало. — «
Не могу понять. // Отселе вижу, что такое: // Во-первых (слушай, прав ли я?), // Простая, русская семья, // К гостям усердие большое, // Варенье, вечный
разговор // Про дождь, про лён, про скотный двор…»