Неточные совпадения
— Помилуйте, даже очень близко. Вы только спросите, кого я не знаю… всех знаю! Мне каждый торговец, против обыкновенного покупателя, двадцать — тридцать процентов уступит — вот я вам как доложу! Пришел я сейчас
в лавку, спросил фунт икры — мне фунт с четвертью отвешивают! спросил фунт миндалю — мне изюму четверку на придачу завертывают!
В трактир пришел, спросил три
рюмки водки — мне четвертую
наливают. За три плачу, четвертая —
в знак уважения!
Дьякон все делал медленно, с тяжелой осторожностью. Обильно посыпав кусочек хлеба солью, он положил на хлеб колечко лука и поднял бутылку водки с таким усилием, как двухпудовую гирю.
Наливая в рюмку, он прищурил один огромный глаз, а другой выкатился и стал похож на голубиное яйцо. Выпив водку, открыл рот и гулко сказал:
— Ой ли? Выпьем, кум, — сказал Иван Матвеевич,
наливая в рюмку, — жалко разбавлять чаем добро. Ты понюхай: три целковых. Не заказать ли селянку?
Дарья примолкла и смотрела на Людмилу. Валерия оперлась на локоток, отставила мизинчик и наклонила голову, подражая улыбкою Ларисе. Но она тоненькая, хрупкая, и улыбка у нее беспокойная. Людмила
налила в рюмку вишнево-красный ликер и сказала:
Неточные совпадения
— Да, вот это самое лучшее средство! — сказал он, прожевывая сыр и
наливая какую-то особенного сорта водку
в подставленную
рюмку. Разговор действительно прекратился на шутке.
«Вот, — воскликнул он, — хоть мы и
в глуши живем, а
в торжественных случаях имеем чем себя повеселить!» Он
налил три бокала и
рюмку, провозгласил здоровье «неоцененных посетителей» и разом, по-военному, хлопнул свой бокал, а Арину Власьевну заставил выпить
рюмку до последней капельки.
Подтащил его к столу, нагруженному бутылками, тарелками, и,
наливая дрожащей рукой водку
в рюмки, крикнул:
Быстрым жестом он показал Самгину кукиш и снова стал
наливать рюмки. Алина с Дуняшей и филологом сидели
в углу на диване, филолог, дергаясь, рассказывал что-то, Алина смеялась, она была настроена необыкновенно весело и все прислушивалась, точно ожидая кого-то. А когда на улице прозвучал резкий хлопок, она крикнула:
— Н-не знаю. Как будто умен слишком для Пилата. А
в примитивизме, думаете, нет опасности? Христианство на заре его дней было тоже примитивно, а с лишком на тысячу лет ослепило людей. Я вот тоже примитивно рассуждаю, а человек я опасный, — скучно сказал он, снова
наливая коньяк
в рюмки.