Чурался Замараевых попрежнему один Харитон Артемьич. Зятя он не пускал к себе на глаза и говорил, что он только его срамит и что ему низко
водить хлеб-соль с ростовщиками. Можно представить себе удивление бывшего суслонского писаря, когда через два года старик Малыгин заявился в контору самолично.
Итак, мы с Домной Платоновной всё
водили хлеб-соль и дружбу; все она навещала меня и вечно, поспешая куда-нибудь по делу, засиживалась по целым часам на одном месте.
— Что?.. Небось теперь присмирели? — с усмешкой сказал он. — Обождите-ка до вечера, узнаете тогда, как бунты в караване заводить! Земля-то ведь здесь не бессудная — хозяин управу найдет. Со Смолокуровым вашему брату тягаться не рука, он не то что с водяным, с самим губернатором он
водит хлеб-соль. Его на вас, голопятых, начальство не сменяет…
Г-н Устрялов замечает (том II, стр. 117), что «редкий сановник, даже из среднего круга, не говоря о высшем,
водил хлеб-соль с обывателями Немецкой слободы.
Неточные совпадения
Правда, в таком характере есть уже что-то отталкивающее, и тот же читатель, который на жизненной своей дороге будет дружен с таким человеком, будет
водить с ним
хлеб-соль и
проводить приятно время, станет глядеть на него косо, если он очутится героем драмы или поэмы.
— Нет, брат, шабаш, старинка-то приказала долго жить, — повторял Замараев, делая вызывающий жест. — По нонешним временам вон какие народы проявились. Они, брат, выучат жить. Темноту-то как рукой снимут… да. На што бабы, и те вполне это самое чувствуют. Вон Серафима Харитоновна как на меня поглядывает, даром что
хлеб-соль еще недавно
водили.
Знакомый человек,
хлеб-соль водили, — ну, я ему и говорю: «Сидор Карпыч, теперь ты будешь бумаги в правление носить», а он мне: «Не хочу!» Я его посадил на три дня в темную, а он свое: «Не хочу!» Что же было мне с ним делать?
— Вот именно. В другом бы царстве с тебя миллионов бы пять слупили, да еще в клетке по ярмаркам показывать
возили бы. А у нас начальники
хлеб-соль с тобой
водят. Право, дай бог всякому! Ну, а в промежутках что же ты делал?
— Куда, чай, с ними весело
хлеб-соль водить! — продолжал Алексей. — Не правда ли?