Неточные совпадения
И добрая женщина не только не попомнила зла, но когда, по приезде в Москву, был призван ученый акушер и явился «
с щипцами, ножами и долотами», то Ульяна Ивановна просто не допустила его до роженицы и
с помощью мыльца в девятый раз вызволила свою пациентку и поставила
на ноги.
Тут же,
на ларе, поджавши
ноги, присела Анна Павловна и беседует
с старостой Федотом.
— Что помещики! помещики-помещики, а какой в них прок? Твоя маменька и богатая, а много ли она
на попа расщедрится. За всенощную двугривенный, а не то и весь пятиалтынный. А поп между тем отягощается, часа полтора
на ногах стоит. Придет усталый
с работы, — целый день либо пахал, либо косил, а тут опять полтора часа стой да пой! Нет, я от своих помещиков подальше. Первое дело, прибыток от них пустой, а во-вторых, он же тебя жеребцом или шалыганом обозвать норовит.
Как сейчас я его перед собой вижу. Тучный, приземистый и совершенно лысый старик, он сидит у окна своего небольшого деревянного домика, в одном из переулков, окружающих Арбат.
С одной стороны у него столик,
на котором лежит вчерашний нумер «Московских ведомостей»;
с другой,
на подоконнике, лежит круглая табакерка,
с березинским табаком, и кожаная хлопушка, которою он бьет мух. У
ног его сидит его друг и собеседник, жирный кот Васька, и умывается.
Предсказание Павла сбылось: Маврушу высекли. Но
на первый раз поступили по-отечески: наказывали не
на конюшне, а в девичьей, и сечь заставили самого Павла. Когда экзекуция кончилась, она встала
с скамейки, поклонилась мужу в
ноги и тихо произнесла...
Долговязый,
с узким и коротким туловищем
на длинных, тонких
ногах, он постоянно покачивался, как будто
ноги подкашивались под ним, не будучи в состоянии сдерживать туловища.
Одна из девушек побежала исполнить приказание, а матушка осталась у окна, любопытствуя, что будет дальше. Через несколько секунд посланная уж поравнялась
с балагуром,
на бегу выхватила из его рук гармонику и бросилась в сторону. Иван ударился вдогонку, но, по несчастью,
ноги у него заплелись, и он
с размаху растянулся всем туловищем
на землю.
В то время обряд отсылки строптивых рабов в рекрутское присутствие совершался самым коварным образом. За намеченным субъектом потихоньку следили, чтоб он не бежал или не повредил себе чего-нибудь, а затем в условленный момент внезапно со всех сторон окружали его, набивали
на ноги колодки и сдавали
с рук
на руки отдатчику.
С Иваном поступили еще коварнее. Его разбудили чуть свет, полусонному связали руки и, забивши в колодки
ноги, взвалили
на телегу. Через неделю отдатчик вернулся и доложил, что рекрута приняли, но не в зачет,так что никакой материальной выгоды от отдачи
на этот раз не получилось. Однако матушка даже выговора отдатчику не сделала; она и тому была рада, что крепостная правда восторжествовала…
Среднего роста, узкий в плечах, поджарый,
с впалою грудью, он имел очень жалкую фигуру, прислуживая за столом, и едва-едва держался нетвердыми
ногами, стоя в ливрее
на запятках за возком и рискуя при первом же ухабе растянуться
на снегу.
Жених был так мал ростом, до того глядел мальчишкой, что никак нельзя было дать ему больше пятнадцати лет.
На нем был новенький
с иголочки азям серого крестьянского сукна,
на ногах — новые лапти. Атмосфера господских хором до того отуманила его, что он, как окаменелый, стоял разинув рот у входной двери. Даже Акулина, как ни свыклась
с сюрпризами, которые всегда были наготове у матушки, ахнула, взглянув
на него.
Только в немногих домах, где получались «Московские ведомости», выступали
на арену, при гостях, кое-какие скудные новости, вроде того, что такая-то принцесса родила сына или дочь, а такой-то принц, будучи
на охоте, упал
с лошади и повредил себе
ногу.
— И то сказать… Анна Павловна
с тем и встретила, — без тебя, говорит, как без рук, и плюнуть не
на что! Людям, говорит, дыхнуть некогда, а он по гостям шляется! А мне, признаться, одолжиться хотелось. Думал, не даст ли богатая барыня хоть четвертачок
на бедность. Куда тебе! рассердилась,
ногами затопала! — Сиди, говорит, один, коли пришел! — заниматься
с тобой некому. А четвертаков про тебя у меня не припасено.
Там двери уже отперты настежь, и
на балконе сидит жена Пустотелова, Филанида Протасьевна, в одной рубашке,
с накинутым
на плечи старым драдедамовым платком и в стоптанных башмаках
на босу
ногу.
В усадьбе и около нее
с каждым днем становится тише; домашняя припасуха уж кончилась, только молотьба еще в полном ходу и будет продолжаться до самых святок. В доме зимние рамы вставили, печки топить начали; после обеда, часов до шести, сумерничают, а потом и свечи зажигают; сенные девушки уж больше недели как уселись за пряжу и работают до петухов, а утром, чуть свет забрезжит, и опять
на ногах. Наконец в половине октября выпадает первый снег прямо
на мерзлую землю.
В доме становится шумно: единственный лакей, Асон,
с ног сбился, несмотря
на то, что в помощь ему дали двух мальчиков.
И
с этими словами, едва держась
на ногах, вышел из гостиной.
Ноги начинали подкашиваться, багровые пятна
на щеках рдели, голова тяжелела и покрывалась потом, а ей казалось, что навстречу идет чудо, которое вот-вот снимет
с нее чары колдовства.
Не всякое слово, какое
на язык попадалось, выкладывала, вестей из дома в дом не переносила и вообще старалась держать себя не как приживалка, а как гостья,
на равной
ноге с хозяевами.
Конечно, Золотухина и
на этот раз вынуждена была промолчать, но она кровно обиделась, не столько, впрочем, за себя, сколько за детей. И к чести ее следует сказать, что
с тех пор
нога ее не бывала в предводительском доме.
И наружность он имел нелепую: ходил прямо, не сгибая
ног и выпятив грудь, и чванно нес
на длинной шее несоразмерно большую голову
с лошадиного типа лицом, расцвеченным желто-красными подпалинами, как у гнедого мерина.
— Это — Кубасов, печник, он тут у них во всем — первый. Кузнецы, печники, плотники — они, все едино, как фабричные, им — плевать на законы, — вздохнув, сказал мужик, точно жалея законы. — Происшествия эта задержит вас, господин, — прибавил он, переступая
с ноги на ногу, и на жидком лице его появилась угрюмая озабоченность, все оно как-то оплыло вниз, к тряпичной шее.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание
на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей
с маленькими гусенками, которые так и шныряют под
ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста
на вид, а слона повалит
с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший
с другой стороны Бобчинский летит вместе
с нею
на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
А вы — стоять
на крыльце, и ни
с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь
с просьбою, а хоть и не
с просьбою, да похож
на такого человека, что хочет подать
на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает
ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит
на цыпочках вслед за квартальными.)
Аммос Федорович (строит всех полукружием).Ради бога, господа, скорее в кружок, да побольше порядку! Бог
с ним: и во дворец ездит, и государственный совет распекает! Стройтесь
на военную
ногу, непременно
на военную
ногу! Вы, Петр Иванович, забегите
с этой стороны, а вы, Петр Иванович, станьте вот тут.
Хлестаков.
С хорошенькими актрисами знаком. Я ведь тоже разные водевильчики… Литераторов часто вижу.
С Пушкиным
на дружеской
ноге. Бывало, часто говорю ему: «Ну что, брат Пушкин?» — «Да так, брат, — отвечает, бывало, — так как-то всё…» Большой оригинал.