Неточные совпадения
Правда, что природа, лелеявшая детство Багрова, была богаче и
светом, и теплом, и разнообразием содержания, нежели бедная природа нашего серого захолустья, но ведь для того, чтобы и богатая природа осияла душу
ребенка своим
светом, необходимо, чтоб с самых ранних лет создалось то стихийное общение, которое, захватив человека в колыбели, наполняет все его существо и проходит потом через всю его жизнь.
Напротив того, при наличности общения, ежели
дети не закупорены наглухо от вторжения воздуха и
света, то и скудная природа может пролить радость и умиление в детские сердца.
Но этого мало: вы убедитесь, что существует на
свете целая масса
детей, забытых, приниженных, оброшенных с самых пеленок.
По странному капризу, она дала при рождении
детям почти однозвучные имена. Первого, увидевшего
свет, назвала Михаилом, второго — Мисаилом. А в уменьшительном кликала их: Мишанка и Мисанка. Старалась любить обоих сыновей одинаково, но, помимо ее воли, безотчетный материнский инстинкт все-таки более влек ее к Мишанке, нежели к Мисанке.
Раннее утро, не больше семи часов. Окна еще не начали белеть, а свечей не дают; только нагоревшая светильня лампадки, с вечера затепленной в углу перед образом, разливает в жарко натопленной детской меркнущий
свет. Две девушки, ночующие в детской, потихоньку поднимаются с войлоков, разостланных на полу, всемерно стараясь, чтобы неосторожным движением не разбудить
детей. Через пять минут они накидывают на себя затрапезные платья и уходят вниз доканчивать туалет.
— Люди, милая Таисья Романовна, делятся на детей века и
детей света. Первые поглощены тем, что видимо и якобы существует, вторые же, озаренные светом внутренним, взыскуют града невидимого…
Неточные совпадения
Городничий. Не верьте, не верьте! Это такие лгуны… им вот эдакой
ребенок не поверит. Они уж и по всему городу известны за лгунов. А насчет мошенничества, осмелюсь доложить: это такие мошенники, каких
свет не производил.
Г-жа Простакова. Старинные люди, мой отец! Не нынешний был век. Нас ничему не учили. Бывало, добры люди приступят к батюшке, ублажают, ублажают, чтоб хоть братца отдать в школу. К статью ли, покойник-свет и руками и ногами, Царство ему Небесное! Бывало, изволит закричать: прокляну
ребенка, который что-нибудь переймет у басурманов, и не будь тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет.
Был у нее, по слухам, и муж, но так как она дома ночевала редко, а все по клевушка́м да по овинам, да и
детей у нее не было, то в скором времени об этом муже совсем забыли, словно так и явилась она на
свет божий прямо бабой мирскою да бабой нероди́хою.
— Да, я его знаю. Я не могла без жалости смотреть на него. Мы его обе знаем. Он добр, но он горд, а теперь так унижен. Главное, что меня тронуло… — (и тут Анна угадала главное, что могло тронуть Долли) — его мучают две вещи: то, что ему стыдно
детей, и то, что он, любя тебя… да, да, любя больше всего на
свете, — поспешно перебила она хотевшую возражать Долли, — сделал тебе больно, убил тебя. «Нет, нет, она не простит», всё говорит он.
Задумчивость, ее подруга // От самых колыбельных дней, // Теченье сельского досуга // Мечтами украшала ей. // Ее изнеженные пальцы // Не знали игл; склонясь на пяльцы, // Узором шелковым она // Не оживляла полотна. // Охоты властвовать примета, // С послушной куклою
дитя // Приготовляется шутя // К приличию, закону
света, // И важно повторяет ей // Уроки маменьки своей.