Неточные совпадения
По крайней мере, всякий раз, когда нам,
детям, приходилось сталкиваться с прислугой, всякий раз мы видели испуганные лица и слышали одно и то же шушуканье: «барыня изволят гневаться», «
барин гневаются»…
У большинства помещиков было принято за правило не допускать браков между дворовыми людьми. Говорилось прямо: раз вышла девка замуж — она уж не слуга; ей впору
детей родить, а не
господам служить. А иные к этому цинично прибавляли: на них, кобыл, и жеребцов не напасешься! С девки всегда спрашивалось больше, нежели с замужней женщины: и лишняя талька пряжи, и лишний вершок кружева, и т. д. Поэтому был прямой расчет, чтобы девичье целомудрие не нарушалось.
Бьет семь часов.
Детей оделили лакомством; Василию Порфирычу тоже поставили на чайный стол давешний персик и немножко малины на блюдечке. В столовой кипит самовар; начинается чаепитие тем же порядком, как и утром, с тою разницей, что при этом присутствуют и
барин с барыней. Анна Павловна осведомляется, хорошо ли учились
дети.
Дети тем временем, сгруппировавшись около гувернантки, степенно и чинно бредут по поселку. Поселок пустынен, рабочий день еще не кончился; за молодыми
барами издали следует толпа деревенских ребятишек.
Потом пьют чай сами
господа (а в том числе и тетеньки, которым в другие дни посылают чай «на верх»), и в это же время
детей наделяют деньгами: матушка каждому дает по гривеннику, тетеньки — по светленькому пятачку.
— Что такое, что такое! — кричала она. —
Дети! по местам, сию минуту! Herr [
Господин (нем.).] Федос! как вы здесь находитесь?
— И как ведь, канальи, притворяются, — все больше и больше распалялся
господин Балаболкин, — «баринушко!» да «кормилец!» да «вы наши отцы, мы — ваши
дети» — только и слов!
Но вот одним утром пришел в девичью Федот и сообщил Акулине, чтоб Матренка готовилась: из Украины приехал жених. Распорядиться, за отсутствием матушки, было некому, но общее любопытство было так возбуждено, что Федота упросили показать жениха, когда
барин после обеда ляжет отдыхать. Даже мы,
дети, высыпали в девичью посмотреть на жениха, узнавши, что его привели.
Во-первых, она купила его и заплатила довольно дорого; во-вторых, он может, пожалуй, оставить
господ без фруктов и без овощей, и, в-третьих, несмотря на преклонные лета, у него целая куча
детей, начиная с двадцатилетнего сына Сеньки, который уж ходит в Москве по оброку, и кончая грудным
ребенком.
Целых семь лет, покуда длился учебный искус
детей, она только изредка летом навещала родное гнездо из Отрады, куда, в качестве экономки, приезжала вместе с «
господами» из Москвы.
«И что бы ей стоило крошечку погодить, — сетовал он втихомолку на милого друга маменьку, — устроила бы все как следует, умнехонько да смирнехонько — и Христос бы с ней! Пришло время умирать — делать нечего! жалко старушку, да коли так Богу угодно, и слезы наши, и доктора, и лекарства наши, и мы все — всё против воли Божией бессильно! Пожила старушка, попользовалась! И сама барыней век прожила, и
детей господами оставила! Пожила, и будет!»
Неточные совпадения
В одной прислуга, музыка, // В другой — кормилка дюжая // С
ребенком, няня старая // И приживалка тихая, // А в третьей —
господа:
Его водили под руки // То
господа усатые, // То молодые барыни, — // И так, со всею свитою, // С
детьми и приживалками, // С кормилкою и нянькою, // И с белыми собачками, // Все поле сенокосное // Помещик обошел.
А князь опять больнехонек… // Чтоб только время выиграть, // Придумать: как тут быть, // Которая-то барыня // (Должно быть, белокурая: // Она ему, сердечному, // Слыхал я, терла щеткою // В то время левый бок) // Возьми и брякни
барину, // Что мужиков помещикам // Велели воротить! // Поверил! Проще малого //
Ребенка стал старинушка, // Как паралич расшиб! // Заплакал! пред иконами // Со всей семьею молится, // Велит служить молебствие, // Звонить в колокола!
Бежит лакей с салфеткою, // Хромает: «Кушать подано!» // Со всей своею свитою, // С
детьми и приживалками, // С кормилкою и нянькою, // И с белыми собачками, // Пошел помещик завтракать, // Работы осмотрев. // С реки из лодки грянула // Навстречу
барам музыка, // Накрытый стол белеется // На самом берегу… // Дивятся наши странники. // Пристали к Власу: «Дедушка! // Что за порядки чудные? // Что за чудной старик?»
Чуть из ребятишек, // Глядь, и нет
детей: // Царь возьмет мальчишек, //
Барин — дочерей! // Одному уроду // Вековать с семьей. // Славно жить народу // На Руси святой!