— Вот тебе на! Прошлое, что ли, вспомнил! Так я, мой друг, давно уж все забыла. Ведь ты мой муж; чай, в церкви обвенчаны… Был ты виноват передо мною, крепко виноват — это точно; но
в последнее время, слава Богу, жили мы мирнехонько… Ни ты меня, ни я тебя… Не я ли тебе Овсецово заложить позволила… а? забыл? И вперед так будет. Коли какая случится нужда — прикажу, и будет исполнено. Ну-ка, ну-ка, думай скорее!
Неточные совпадения
Текучей воды было мало. Только одна река Перла, да и та неважная, и еще две речонки: Юла и Вопля. [Само собой разумеется, названия эти вымышленные.]
Последние еле-еле брели среди топких болот, по местам образуя стоячие бочаги, а по местам и совсем пропадая под густой пеленой водяной заросли. Там и сям виднелись небольшие озерки,
в которых водилась немудреная рыбешка, но к которым
в летнее
время невозможно было ни подъехать, ни подойти.
Вторую группу составляли два брата и три сестры-погодки, и хотя старшему брату, Степану, было уже четырнадцать лет
в то
время, когда сестре Софье минуло только девять, но и первый и
последняя учились у одних и тех же гувернанток.
Эти поездки могли бы,
в хозяйственном смысле, считаться полезными, потому что хоть
в это
время можно было бы управиться с работами, но своеобычные старухи и заочно не угомонялись, беспрерывно требуя присылки подвод с провизией, так что, не будучи
в собственном смысле слова жестокими, они до такой степени
в короткое
время изнурили крестьян, что
последние считались самыми бедными
в целом уезде.
Они составляли как бы круговую поруку и
в то же
время были единственным общедоступным предметом собеседований, которому и
в гостях, и у семейного очага с одинаковой страстью посвящали свои досуги и кавалеры и дамы,
в особенности же
последние.
С тех пор
в Щучьей-Заводи началась настоящая каторга. Все
время дворовых, весь день, с утра до ночи, безраздельно принадлежал барину. Даже
в праздники старик находил занятия около усадьбы, но зато кормил и одевал их — как? это вопрос особый — и заставлял по воскресеньям ходить к обедне. На
последнем он
в особенности настаивал, желая себя выказать
в глазах начальства христианином и благопопечительным помещиком.
— Нет, башкиры. Башкиро-мещеряцкое войско такое есть; как завладели спервоначалу землей, так и теперь она считается ихняя. Границ нет, межеванья отроду не бывало; сколько глазом ни окинешь — все башкирам принадлежит.
В последнее, впрочем,
время и помещики, которые поумнее, заглядывать
в ту сторону стали. Сколько уж участков к ним отошло; поселят крестьян, да хозяйство и разводят.
Скорее, впрочем, склоняюсь
в пользу
последнего предположения, потому что не помню, чтоб во мне происходило
в то
время какое-нибудь душевное движение.
Кроме того, во
время учебного семестра, покуда родные еще не съезжались из деревень, дедушка по очереди брал
в праздничные дни одного из внуков, но
последние охотнее сидели с Настасьей, нежели с ним, так что присутствие их нимало не нарушало его всегдашнего одиночества.
За Григорием Павлычем следовали две сестры: матушка и тетенька Арина Павловна Федуляева,
в то
время уже вдова, обремененная большим семейством.
Последняя ничем не была замечательна, кроме того, что раболепнее других смотрела
в глаза отцу, как будто каждую минуту ждала, что вот-вот он отопрет денежный ящик и скажет: «Бери, сколько хочешь!»
Он
в щегольском коричневом фраке с светлыми пуговицами; на руках безукоризненно чистые перчатки beurre frais. [цвета свежего масла (фр.).] Подает сестре руку —
в то
время это считалось недозволенною фамильярностью — и расшаркивается перед матушкой.
Последняя тупо смотрит
в пространство, точно перед нею проходит сонное видение.
Во всяком случае,
в боковушке все жили
в полном согласии. Госпожи «за любовь» приказывали, Аннушка — «за любовь» повиновалась. И если по
временам барышни называли свою рабу строптивою, то это относилось не столько к внутренней сущности речей и поступков
последней, сколько к их своеобразной форме.
Жизнь того
времени представляла собой запертую храмину, ключ от которой был отдан
в бесконтрольное заведывание табели о рангах, и
последняя настолько ревниво оберегала ее от сторонних вторжений, что самое понятие о «реальном» как бы исчезло из общественного сознания.
Некоторое
время Бурмакин, однако ж, откладывал решение, а соседи между тем уже громко говорили, что Милочка вошла
в интимную связь с паном Мазуровским и что
последний даже хвалится этим. Старик Бурмакин не выдержал и приехал
в Веригино.
Этот страшный вопрос повторялся
в течение дня беспрерывно. По-видимому, несчастная даже
в самые тяжелые минуты не забывала о дочери, и мысль, что единственное и страстно любимое детище обязывается жить с срамной и пьяной матерью, удвоивала ее страдания.
В трезвые промежутки она не раз настаивала, чтобы дочь, на
время запоя, уходила к соседям, но
последняя не соглашалась.
Кстати скажу здесь: вообще
в мое
время дети были очень невоздержны на язык, и лексикон срамных слов самого
последнего разбора был достаточно между ними распространен.
Неточные совпадения
В то
время существовало мнение, что градоначальник есть хозяин города, обыватели же суть как бы его гости. Разница между"хозяином"
в общепринятом значении этого слова и"хозяином города"полагалась лишь
в том, что
последний имел право сечь своих гостей, что относительно хозяина обыкновенного приличиями не допускалось. Грустилов вспомнил об этом праве и задумался еще слаще.
Как ни избалованы были глуповцы двумя
последними градоначальниками, но либерализм столь беспредельный заставил их призадуматься: нет ли тут подвоха? Поэтому некоторое
время они осматривались, разузнавали, говорили шепотом и вообще"опасно ходили". Казалось несколько странным, что градоначальник не только отказывается от вмешательства
в обывательские дела, но даже утверждает, что
в этом-то невмешательстве и заключается вся сущность администрации.
На третий день сделали привал
в слободе Навозной; но тут, наученные опытом, уже потребовали заложников. Затем, переловив обывательских кур, устроили поминки по убиенным. Странно показалось слобожанам это
последнее обстоятельство, что вот человек игру играет, а
в то же
время и кур ловит; но так как Бородавкин секрета своего не разглашал, то подумали, что так следует"по игре", и успокоились.
Через полтора или два месяца не оставалось уже камня на камне. Но по мере того как работа опустошения приближалась к набережной реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул
последний, ближайший к реке дом;
в последний раз звякнул удар топора, а река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое пространство заливаемую
в весеннее
время водой. Бред продолжался.
Хотя она бессознательно (как она действовала
в это
последнее время в отношении ко всем молодым мужчинам) целый вечер делала всё возможное для того, чтобы возбудить
в Левине чувство любви к себе, и хотя она знала, что она достигла этого, насколько это возможно
в отношении к женатому честному человеку и
в один вечер, и хотя он очень понравился ей (несмотря на резкое различие, с точки зрения мужчин, между Вронским и Левиным, она, как женщина, видела
в них то самое общее, за что и Кити полюбила и Вронского и Левина), как только он вышел из комнаты, она перестала думать о нем.