Пустотелов выходит на балкон, садится в кресло и отдыхает. День склоняется к концу,
в воздухе чувствуется роса, солнце дошло до самой окраины горизонта и, к великому удовольствию Арсения Потапыча, садится совсем чисто. Вот уж и стадо гонят домой; его застилает громадное облако пыли, из которого доносится блеянье овец и мычанье коров. Бык, в качестве должностного лица, идет сзади. Образцовый хозяин зорко всматривается в даль, и ему кажется, что бык словно прихрамывает.
За несколько дней до праздника весь малиновецкий дом приходил в волнение. Мыли полы, обметали стены, чистили медные приборы на дверях и окнах, переменяли шторы и проч. Потоки грязи лились по комнатам и коридорам; целые вороха паутины и жирных оскребков выносились на девичье крыльцо.
В воздухе носился запах прокислых помоев. Словом сказать, вся нечистота, какая таилась под спудом в течение девяти месяцев (с последнего Светлого праздника, когда происходила такая же чистка), выступала наружу.
Неточные совпадения
В самое жаркое лето
воздух был насыщен влажными испарениями и наполнен тучами насекомых, которые не давали покою ни людям, ни скотине.
Хотя
в нашем доме было достаточно комнат, больших, светлых и с обильным содержанием
воздуха, но это были комнаты парадные; дети же постоянно теснились: днем —
в небольшой классной комнате, а ночью —
в общей детской, тоже маленькой, с низким потолком и
в зимнее время вдобавок жарко натопленной.
Летом мы еще сколько-нибудь оживлялись под влиянием свежего
воздуха, но зимой нас положительно закупоривали
в четырех стенах.
Ни единой струи свежего
воздуха не доходило до нас, потому что форточек
в доме не водилось, и комнатная атмосфера освежалась только при помощи топки печей.
Напротив того, при наличности общения, ежели дети не закупорены наглухо от вторжения
воздуха и света, то и скудная природа может пролить радость и умиление
в детские сердца.
Окно
в девичьей поднято, и
в комнату со двора врывается свежая струя
воздуха.
Хотя время еще раннее, но
в рабочей комнате солнечные лучи уже начинают исподволь нагревать
воздух. Впереди предвидится жаркий и душный день. Беседа идет о том, какое барыня сделает распоряжение. Хорошо, ежели пошлют
в лес за грибами или за ягодами, или нарядят
в сад ягоды обирать; но беда, ежели на целый день за пяльцы да за коклюшки засадят — хоть умирай от жары и духоты.
Рамы
в оранжереях сняты, и
воздух пропитан теплым, душистым паром созревающих плодов.
Вообще сестрицы сделались чем-то вроде живых мумий; забытые, брошенные
в тесную конуру, лишенные притока свежего
воздуха, они даже перестали сознавать свою беспомощность и
в безмолвном отупении жили, как
в гробу,
в своем обязательном убежище. Но и за это жалкое убежище они цеплялись всею силою своих костенеющих рук.
В нем, по крайней мере, было тепло… Что, ежели рассердится сестрица Анна Павловна и скажет: мне и без вас есть кого поить-кормить! куда они тогда денутся?
Матушка заплакала. Отец,
в шубе и больших меховых сапогах, закрывал рукою рот и нос, чтоб не глотнуть морозного
воздуха.
Когда меня разбудили, лошади уже были запряжены, и мы тотчас же выехали. Солнце еще не взошло, но
в деревне царствовало суетливое движение,
в котором преимущественно принимало участие женское население. Свежий, почти холодный
воздух, насыщенный гарью и дымом от топящихся печей, насквозь прохватывал меня со сна. На деревенской улице стоял столб пыли от прогонявшегося стада.
В этом крохотном помещении,
в спертой, насыщенной миазмами атмосфере (о вентиляции не было и помина, и
воздух освежался только во время топки печей), ютилась дворянская семья, часто довольно многочисленная.
Сестрица умеет и
в обморок падать, и истерику представлять. Матушка знает, что она не взаправду падает, а только «умеет», и все-таки до страху боится истерических упражнений. Поэтому рука ее застывает на
воздухе.
Июль
в начале. Солнце еще чуть-чуть начинает показываться одним краешком; скучившиеся на восточной окраине горизонта янтарные облака так и рдеют. За ночь выпала обильная роса и улила траву; весь луг кажется усеянным огненными искрами; на дворе свежо, почти холодно; ядреный утренний
воздух напоен запахом увлажненных листьев березы, зацветающей липы и скошенного сена.
Ужинают на
воздухе, под липами, потому что
в комнатах уже стемнело. На столе стоят кружки с молоком и куски оставшейся от обеда солонины. Филанида Протасьевна отдает мужу отчет за свой хозяйственный день.
Конечно, и она не была избалована, живя
в аббатстве, но там все-таки был простор, тишина и
воздуху много.
Наступило тепло.
В воображении больной рисовалось родное село, поле, луга, солнце, простор. Она все чаще и чаще заговаривала о том, как ей будет хорошо, если даже недуг не сразу оставит ее, а позволит хоть вынести
в кресле
в палисадник, чтобы свежим
воздухом подышать.
Оставалось умереть. Все с часу на час ждали роковой минуты, только сама больная продолжала мечтать. Поле, цветы, солнце… и много-много
воздуха! Точно живительная влага из полной чаши, льется ей
воздух в грудь, и она чувствует, как под его действием стихают боли, организм крепнет. Она делает над собой усилие, встает с своего одра, отворяет двери и бежит, бежит…
Ни одного ухаба, дорога как пол,
в тихом
воздухе гулко раздается звон колокольчиков и громыханье бубенчиков…
Но вот укутали и отца. На дворе уж спустились сумерки, но у нас и люди и лошади привычные, и впотьмах дорогу сыщут. Свежий, крепительный
воздух с непривычки волнует нам кровь. Но ощущенье это скоро уляжется, потому что через минуту нас затискают
в крытый возок и так,
в закупоренном виде, и доставят по назначению.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Мы теперь
в Петербурге намерены жить. А здесь, признаюсь, такой
воздух… деревенский уж слишком!., признаюсь, большая неприятность… Вот и муж мой… он там получит генеральский чин.
Гаврило Афанасьевич // Из тарантаса выпрыгнул, // К крестьянам подошел: // Как лекарь, руку каждому // Пощупал,
в лица глянул им, // Схватился за бока // И покатился со смеху… // «Ха-ха! ха-ха! ха-ха! ха-ха!» // Здоровый смех помещичий // По утреннему
воздуху // Раскатываться стал…
Пир кончился, расходится // Народ. Уснув, осталися // Под ивой наши странники, // И тут же спал Ионушка // Да несколько упившихся // Не
в меру мужиков. // Качаясь, Савва с Гришею // Вели домой родителя // И пели;
в чистом
воздухе // Над Волгой, как набатные, // Согласные и сильные // Гремели голоса:
В вечернем
воздухе, // Как колокол серебряный, // Гудел громовый бас…
Трудно было дышать
в зараженном
воздухе; стали опасаться, чтоб к голоду не присоединилась еще чума, и для предотвращения зла, сейчас же составили комиссию, написали проект об устройстве временной больницы на десять кроватей, нащипали корпии и послали во все места по рапорту.