Неточные совпадения
У большинства помещиков было принято за правило не допускать браков между дворовыми людьми. Говорилось прямо: раз
вышла девка замуж — она уж не слуга; ей впору
детей родить, а не господам служить. А иные
к этому цинично прибавляли: на них, кобыл, и жеребцов не напасешься! С девки всегда спрашивалось больше, нежели с замужней женщины: и лишняя талька пряжи, и лишний вершок кружева, и т. д. Поэтому был прямой расчет, чтобы девичье целомудрие не нарушалось.
Барыня между тем уже
вышла на крыльцо и ждет. Все наличные домочадцы высыпали на двор; даже
дети выглядывают из окна девичьей. Вдали, по направлению
к конюшням, бежит девчонка с приказанием нести скорее колодки.
Результат этих проказ сказался, прежде всего, в бесконечной ненависти, которую
дети питали
к отцу, а по смерти его, опутанные устроенною им кутерьмою, перенесли друг на друга. Оба назывались Захарами Захарычами; оба одновременно
вышли в отставку в одном и том же поручичьем чине и носили один и тот же мундир; оба не могли определить границ своих владений, и перед обоими, в виде неразрешимой и соблазнительной загадки, стоял вопрос о двадцать третьем дворе.
Никто, не исключая и
детей, до звезды не ел: обедать подавали не ранее пятого часа, но отец обыкновенно и
к обеду не
выходил, а ограничивался двумя чашками чая, которые выпивал после всенощной на сон грядущий.
Неточные совпадения
Когда затихшего наконец
ребенка опустили в глубокую кроватку и няня, поправив подушку, отошла от него, Алексей Александрович встал и, с трудом ступая на цыпочки, подошел
к ребенку. С минуту он молчал и с тем же унылым лицом смотрел на
ребенка; но вдруг улыбка, двинув его волоса и кожу на лбу, выступила ему на лицо, и он так же тихо
вышел из комнаты.
Кити настояла на своем и переехала
к сестре и всю скарлатину, которая действительно пришла, ухаживала за
детьми. Обе сестры благополучно
выходили всех шестерых
детей, но здоровье Кити не поправилось, и великим постом Щербацкие уехали за границу.
— Ты знаешь, нет ничего тайного, что не
вышло бы наружу! — заговорила Татьяна Марковна, оправившись. — Сорок пять лет два человека только знали: он да Василиса, и я думала, что мы умрем все с тайной. А вот — она
вышла наружу! Боже мой! — говорила как будто в помешательстве Татьяна Марковна, вставая, складывая руки и протягивая их
к образу Спасителя, — если б я знала, что этот гром ударит когда-нибудь в другую… в мое
дитя, — я бы тогда же на площади, перед собором, в толпе народа, исповедала свой грех!
Чего как волчонок молчит?“ И хоть давно уж все перестали удивляться на Максима Ивановича, но тут опять задивились: из себя
вышел человек;
к этакому малому
ребенку пристал, отступиться не может.
Ребенку было три года, когда мать ее заболела и умерла. Бабка-скотница тяготилась внучкой, и тогда старые барышни взяли девочку
к себе. Черноглазая девочка
вышла необыкновенно живая и миленькая, и старые барышни утешались ею.