Цитаты со словом «сестра»
Дед мой, гвардии сержант Порфирий Затрапезный, был одним из взысканных фортуною и владел значительными поместьями. Но так как от него родилось много детей — сын и девять дочерей, то отец мой, Василий Порфирыч, за выделом
сестер, вновь спустился на степень дворянина средней руки. Это заставило его подумать о выгодном браке, и, будучи уже сорока лет, он женился на пятнадцатилетней купеческой дочери, Анне Павловне Глуховой, в чаянии получить за нею богатое приданое.
Но расчет на богатое приданое не оправдался: по купеческому обыкновению, его обманули, а он, в свою очередь, выказал при этом непростительную слабость характера. Напрасно
сестры уговаривали его не ехать в церковь для венчания, покуда не отдадут договоренной суммы полностью; он доверился льстивым обещаниям и обвенчался. Вышел так называемый неравный брак, который впоследствии сделался источником бесконечных укоров и семейных сцен самого грубого свойства.
Родился я, судя по рассказам, самым обыкновенным пошехонским образом. В то время барыни наши (по-нынешнему, представительницы правящих классов) не ездили, в предвидении родов, ни в столицы, ни даже в губернские города, а довольствовались местными, подручными средствами. При помощи этих средств увидели свет все мои братья и
сестры; не составил исключения и я.
Тем не менее, так как у меня было много старших
сестер и братьев, которые уже учились в то время, когда я ничего не делал, а только прислушивался и приглядывался, то память моя все-таки сохранила некоторые достаточно яркие впечатления.
Разумеется, любимчик передавал о слышанном и виденном прочим братьям и
сестрам, и тогда между детьми происходили своеобразные собеседования.
Я, лично, рос отдельно от большинства братьев и
сестер (старше меня было три брата и четыре сестры, причем между мною и моей предшественницей-сестрой было три года разницы) и потому менее других участвовал в общей оргии битья, но, впрочем, когда и для меня подоспела пора ученья, то, на мое несчастье, приехала вышедшая из института старшая сестра, которая дралась с таким ожесточением, как будто мстила за прежде вытерпенные побои.
— А мне в Меленках деревнюшку выбросит! — задумчиво отзывалась
сестра Вера, — с таким приданым кто меня замуж возьмет?
— Кому-то она Заболотье отделит! — беспокоится
сестра Софья.
Как начали ученье старшие братья и
сестры — я не помню. В то время, когда наша домашняя школа была уже в полном ходу, между мною и непосредственно предшествовавшей мне сестрой было разницы четыре года, так что волей-неволей пришлось воспитывать меня особо.
Старшие брат и
сестра составляли первую группу и были уже отданы в казенные заведения.
Вторую группу составляли два брата и три сестры-погодки, и хотя старшему брату, Степану, было уже четырнадцать лет в то время, когда
сестре Софье минуло только девять, но и первый и последняя учились у одних и тех же гувернанток.
С ним вместе отдали в один из московских институтов и двух
сестер постарше: Верочку и Любочку.
Несколько дней сряду я ходил по опустелым комнатам, где прежде ютились братья и
сестры, и заглядывал во все углы.
Но я рос один, а для одного матушке изъясниться не хотелось. Поэтому она решилась не нанимать гувернантки, а, в ожидании выхода из института старшей
сестры, начать мое обучение с помощью домашних средств.
Считаю, впрочем, не лишним оговориться. Болтать по-французски и по-немецки я выучился довольно рано, около старших братьев и
сестер, и, помнится, гувернантки, в дни именин и рождений родителей, заставляли меня говорить поздравительные стихи; одни из этих стихов и теперь сохранились в моей памяти. Вот они...
Руководясь этим соображением, она решилась до времени ничего окончательного не предпринимать, а ограничиться, в ожидании приезда старшей
сестры, приглашением рябовского священника. А там что будет.
Оказалось, впрочем, что я многое уже знал, прислушиваясь, в классные часы, к ученью старших братьев и
сестер, а молитвы и заповеди с малолетства заставляли меня учить наизусть.
В этом смысле ученье мое шло даже хуже, нежели ученье старших братьев и
сестер. Тех мучили, но в ученье их все-таки присутствовала хоть какая-нибудь последовательность, а кроме того, их было пятеро, и они имели возможность проверять друг друга. Эта проверка установлялась сама собою, по естественному ходу вещей, и несомненно помогала им. Меня не мучили, но зато и помощи я ниоткуда не имел.
Весной (мне был уж девятый год) приехала из Москвы
сестра, и я поступил в ее распоряжение.
Но я не считаю себя вправе сказать, что педагогические приемы
сестры были толковее, нежели те, которые я выработал для себя сам.
Одним словом, для меня возобновилась та же ученическая страда, которая тяготела и над старшими братьями и
сестрами.
Вообще это проказливая старуха, которая причиняет немало досады
сестре и слывет в семье малоумною.
Младшая
сестра, Ольга Порфирьевна, смотрит гораздо солиднее и слывет умною.
Во всяком случае, имение отца и обеих
сестер составляло нечто нераздельное, находившееся под общим управлением, как было при дедушке Порфирье Григорьиче.
Брат и
сестры жили дружно; последние даже благоговели перед младшим братом и здоровались с ним не иначе, как кланяясь до земли и целуя его руку.
Что касается до Марьи Порфирьевны, то она была миловиднее
сестры, и, кажется, молодость ее прошла не столь безмятежно, как сестрина.
С тех пор значение
сестер начало быстро падать.
В доме завелись гувернантки; старшей
сестре уже минуло одиннадцать лет, старшему брату — десять; надо было везти их в Москву, поместить в казенные заведения и воспитывать на свой счет.
И
сестра и прислуга неотступно следили за нею, опасаясь, чтоб она не сожгла усадьбы или чтоб с ней самой чего-нибудь не случилось.
Закладывалась известная всему околотку желтая карета, и
сестры на неделю и на две пропадали, переезжая с богомолья на богомолье.
С утра до вечера они сидели одни в своем заключении. У Ольги Порфирьевны хоть занятие было. Она умела вышивать шелками и делала из разноцветной фольги нечто вроде окладов к образам. Но Марья Порфирьевна ничего не умела и занималась только тем, что бегала взад и вперед по длинной комнате, производя искусственный ветер и намеренно мешая
сестре работать.
Тетенька Анфиса Порфирьевна была младшая из
сестер отца (в описываемое время ей было немногим больше пятидесяти лет) и жила от нас недалеко.
Других
сестер Раиса Порфирьевна тоже не жаловала, да и разбрелись они по дальним губерниям, так что и не отыщешь, пожалуй.
По зимам семейство наше начало ездить в Москву за год до моего поступления в заведение. Вышла из института старшая
сестра, Надежда, и надо было приискивать ей жениха. Странные приемы, которые употреблялись с этой целью, наше житье в Москве и тамошние родные (со стороны матушки) — все это составит содержание последующих глав.
Нас затискивали (пассажиров было пятеро: отец, матушка,
сестра, я и маленький брат Коля) в запряженный гусем возок, как сельдей в бочонок, и при этом закутывали так, что дышать было трудно.
Он не любил вспоминать о своем происхождении и никогда не видался и даже не переписывался с родной
сестрой, которая была замужем за купцом, впоследствии пришедшим в упадок и переписавшимся в мещане.
Родных он чуждался; к отцу ездил только по большим праздникам, причем дедушка неизменно дарил ему красную ассигнацию; с
сестрами совсем не виделся и только с младшим братом, Григорием, поддерживал кой-какие сношения, но и то как будто исподтишка.
Затем матушка и тетенька Арина Павловна бескорыстно лебезили перед ним, говорили ему «вы», называли «братцем» (он же говорил просто: «
сестра Анна, сестра Арина») и посылали ему из деревни всякие запасы, хотя у него и своих девать было некуда.
— От него пощады не жди! — говорила матушка, — отец не отец,
сестра не сестра — он не посмотрит, всех за грош продаст!
За Григорием Павлычем следовали две
сестры: матушка и тетенька Арина Павловна Федуляева, в то время уже вдова, обремененная большим семейством. Последняя ничем не была замечательна, кроме того, что раболепнее других смотрела в глаза отцу, как будто каждую минуту ждала, что вот-вот он отопрет денежный ящик и скажет: «Бери, сколько хочешь!»
Всякому хотелось узнать тайну; всякий подозревал друг друга, а главное, всякий желал овладеть кубышкой врасплох, в полную собственность, так чтоб другим ничего не досталось. Это клало своеобразную печать на семейные отношения. Снаружи все смотрело дружелюбно и даже слащаво; внутри кипела вражда. По-видимому, дядя Григорий Павлыч был счастливее
сестер и даже знал более или менее точно цифру капитала, потому что Клюквин был ему приятель.
— То-то что… И земля не бессудная, да и я, и
сестра Ариша — обе мы отделенные. И бумагу с нас папенька взял.
Две девушки-невесты:
сестра Надежда и Саша Федуляева пристроиваются у окна, а мелкота бесшумно ютится в зале.
Выговоривши эту тираду, дедушка шумно нюхает табак и вздыхает. Разносят чай во второй раз. Дядя останавливается перед
сестрой Надеждой и шутит с нею.
— Ах, дяденька! — стыдится
сестра.
Понятно, что в таком столпотворении разобраться было нелегко, и недели две после приезда все ходили как потерянные. Искали и не находили; находили и опять теряли. Для взрослых помещичьих дочерей — и в том числе для
сестры Надежды — это было чистое мученье. Они рвались выезжать, мечтали порхать на балах, в театрах, а их держали взаперти, в вонючих каморках, и кормили мороженою домашней провизией.
Единственные выезды, которые допускались до визитов, — это в модные магазины. В магазине Майкова, в гостином дворе, закупались материи, в магазине Сихлер заказывались платья, уборы, шляпки. Ввиду матримониальных целей, ради которых делался переезд в Москву, денег на наряды для
сестры не жалели.
Наконец все кое-как улаживается. К подъезду подают возок, четвернею навынос, в который садится матушка с
сестрой — и очень редко отец (все знакомые сразу угадывали, что он «никакой роли» в доме не играет).
— Ариша! где моя кофта? — взывает
сестра своей фрейлине.
Наконец кой-как шум угомоняется. Семейство сбирается в зале около самовара.
Сестра, еще не умытая, выходит к чаю в кофте нараспашку и в юбке. К чаю подают деревенские замороженные сливки, которые каким-то способом умеют оттаивать.
Цитаты из русской классики со словом «сестра»
В трех из них жила Анна Федоровна и двоюродная
сестра моя, Саша, которая у ней воспитывалась, — ребенок, сиротка, без отца и матери.
Грас Паран развелся с женой, от которой у него не было детей, и усыновил племянника, сына младшей
сестры, Георга Герда.
Бабушка же и тетушка ко мне не очень благоволили, а сестрицу мою любили; они напевали ей в уши, что она нелюбимая дочь, что мать глядит мне в глаза и делает все, что мне угодно, что «братец — все, а она — ничего»; но все такие вредные внушения не производили никакого впечатления на любящее сердце моей
сестры, и никакое чувство зависти или негодования и на одну минуту никогда не омрачали светлую доброту ее прекрасной души.
Из слов того оказалось, что мальчик отправлен был семейством, вдовою матерью,
сестрами и тетками, из деревни их в город, чтобы, под руководством проживавшей в городе родственницы, сделать разные покупки для приданого старшей
сестры, выходившей замуж, и доставить их домой.
— Да ведь он же мне двоюродный брат. Моя мать с его матерью родные
сестры. Он только все молил меня никому про то здесь не сказывать, стыдился меня уж очень.
Ассоциации к слову «сестра»
Синонимы к слову «сестра»
Предложения со словом «сестра»
- У меня есть две младшие сестры, которых я очень люблю, но от которых часто прячусь в своей комнате.
- Поскольку у неё не было братьев, а сводная сестра стала весталкой, после смерти отца к приданому добавилось семейное наследство, приносившее ей доход.
- Старшая сестра милосердия приняла на себя тяжёлую ответственность, приняв тифозного.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «сестра»
Значение слова «сестра»
СЕСТРА́, -ы́, мн. сёстры, сестёр, сёстрам, ж. 1. Каждая из дочерей в отношении к другим детям этих же родителей. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова СЕСТРА
Афоризмы русских писателей со словом «сестра»
Дополнительно