Цитаты со словом «дяди»
Пускай он, хоть не понимаючи, скажет: «Ах, папаша! как бы мне хотелось быть прокурором, как
дядя Коля!», или: «Ах, мамаша! когда я сделаюсь большой, у меня непременно будут на плечах такие же густые эполеты, как у дяди Паши, и такие же душистые усы!» Эти наивные пожелания наверное возымеют свое действие на родительские решения.
— Я не холуй, а твой
дядя, вот я кто! Я тебя…
Беспорядочно, прерывая рассказ слезами, я передал мои жалобы матушке, упомянув и о несчастной девочке, привязанной к столбу, и о каком-то лакее, осмелившемся назвать себя моим
дядей, но, к удивлению, матушка выслушала мой рассказ морщась, а тетенька совершенно равнодушно сказала...
— Решил! он решил!.. ах ты, распостылый! — крикнула матушка, вся дрожа от волнения, и, закусив губу, подошла близко к Федосу. — Ты спроси прежде, как
дядя с теткой решат… Он решил! Ступай с моих глаз долой, жди в девичьей, пока я надумаю, как с тобой поступить!
Патока с инбирем.
Варил
дядя Семион,
Бабушка Ненила
Кушала, хвалила,
А дедушка Елизар
Все пальчики облизал…
Старшего
дядю, Александра, я не помню: он умер, когда мы еще не начали ездить в Москву.
Вообще в своей семье он был, как говорится, не ко двору, и даже эпитет «простоватый», которым охотно награждали
дядю, быть может, означал не столько умственную бедность, сколько отсутствие хищнических наклонностей.
Хранил он это в величайшей тайне (впрочем,
дядя Григорий, конечно, не имел на этот счет ни малейших сомнений), и все, казалось, было устроено так, чтобы дядина семья была обеспечена.
Но когда
дядя умер, лукавый смутил Аннушку.
Вообще
дядя Григорий Павлыч слыл в семействе «звездою».
Тем не менее
дядя до известной степени дорожил ею, потому что она говорила по-французски и могла не осрамить его в обществе.
Детей у него было четверо и всё сыновья —
дядя любил мудреные имена, и потому сыновья назывались: Ревокат, Феогност, Селевк и Помпей — были тоже придавлены и испуганы, по крайней мере, в присутствии отца, у которого на лице, казалось, было написано: «А вот я тебя сейчас прокляну!» Когда я зазнал их, это были уже взрослые юноши, из которых двое посещали университет, а остальные кончали гимназию.
Дядя Григорий Павлыч был более счастлив: он приставил к дедушке камердинера Пахома, который имел доступ в спальню и, следовательно, мог отчасти наблюсти, куда старик прячет деньги.
Всякому хотелось узнать тайну; всякий подозревал друг друга, а главное, всякий желал овладеть кубышкой врасплох, в полную собственность, так чтоб другим ничего не досталось. Это клало своеобразную печать на семейные отношения. Снаружи все смотрело дружелюбно и даже слащаво; внутри кипела вражда. По-видимому,
дядя Григорий Павлыч был счастливее сестер и даже знал более или менее точно цифру капитала, потому что Клюквин был ему приятель.
Это была серьезная победа в глазах матушки, потому что, не дальше как за год перед тем, дед совсем было склонился на сторону
дяди Григория Павлыча, даже купил пополам с ним имение под Москвой и отправился туда на лето.
Дедушка приказал с утра наловить в пруде карасей для завтрака, а
дядя, увидев рабочих, идущих с неводом, отменил приказание и послал людей на сенокос.
Все свои: мы, Федуляевы,
дядя Григорий Павлыч, генерал Любягин.
Только
дядя Григорий, как маятник, ходит взад и вперед по комнате, да Клюквин прислонился к косяку двери и все время стоит в наклоненном положении, точно ждет, что его сейчас позовут.
По крайней мере, матушка, видя, как он дружит с
дядей Григорием Павлычем, не без основания подозревала, что последнему известно многое, что не только для нее, но и для дедушкиной «крали» оставалось скрытым.
— У меня сегодня утром градусник на солнце двадцать пять градусов показывал, — сообщает
дядя Григорий Павлыч. — Из деревни сено привезли, так мужик замерз совсем, насилу отходили.
— Вот по гражданской части этого нет, — говорит
дядя.
Выговоривши эту тираду, дедушка шумно нюхает табак и вздыхает. Разносят чай во второй раз.
Дядя останавливается перед сестрой Надеждой и шутит с нею.
Матушка хочет распространиться насчет квасов, медов и прочих произведений московского гения, но
дядя об чем-то вдруг вспомнил и круто поворачивает разговор в другую сторону.
Этим исчерпываются мои воспоминания о дедушке. Воспоминания однообразные и малосодержательные, как и сама его жизнь. Но эта малосодержательность, по-видимому, служила ему на пользу, а не во вред. Вместе с исправным физическим питанием и умственной и нравственной невозмутимостью, она способствовала долголетию: дедушка умер, когда ему уже исполнилось девяносто лет. Завещания он, конечно, не сделал, так что
дядя Григорий Павлыч беспрепятственно овладел его сокровищем.
Начинаются визиты. В начале первой зимы у семьи нашей знакомств было мало, так что если б не три-четыре семейства из своих же соседей по именью, тоже переезжавших на зиму в Москву «повеселиться», то, пожалуй, и ездить было бы некуда; но впоследствии, с помощью
дяди, круг знакомств значительно разросся, и визитация приняла обширные размеры.
Билеты для входа в Собрание давались двоякие: для членов и для гостей. Хотя последние стоили всего пять рублей ассигнациями, но матушка и тут ухитрялась, в большинстве случаев, проходить даром. Так как
дядя был исстари членом Собрания и его пропускали в зал беспрепятственно, то он передавал свой билет матушке, а сам входил без билета. Но был однажды случай, что матушку чуть-чуть не изловили с этой проделкой, и если бы не вмешательство дяди, то вышел бы изрядный скандал.
— Мать-то! мать-то вчера обмишулилась! — в восторге рассказывал брат Степан, — явилась с дядиным билетом, а ее цап-царап! Кабы не
дядя, ночевать бы ей с сестрой на съезжей!
В эту зиму нам случайно попалась квартира с довольно просторной залой, и
дядя воспользовался этим, чтобы уговорить матушку повеселить дочь.
Мебель ссудил
дядя из своей квартиры, посуду напрокат взяли, позвали кухмистера Гарихмусова, накупили конфект, фруктов и разослали приглашения.
Приехало целых четыре штатских генерала, которых и усадили вместе за карты (говорили, что они так вчетвером и ездили по домам на балы);
дядя пригласил целую кучу молодых людей; между танцующими мелькнули даже два гвардейца, о которых матушка так-таки и не допыталась узнать, кто они таковы.
Да и матушка не надеялась, что он сумеет занять гостя, и потому пригласила
дядю, который в качестве ростовщика со всяким народом водился и на все руки был мастер.
— Знаю я этого Стриженого, — сообщает
дядя, — в прошлом году у него нехватка казенных денег случилась, а ему дали знать, что ревизор из Петербурга едет. Так он ко мне приезжал.
Дядя смотрит на матушку в упор таким загадочным взором, что ей кажется, что вот-вот он с нее снимет последнюю рубашку. В уме ее мелькает предсказание отца, что Гришка не только стариков капитал слопает, но всю семью разорит. Припомнивши эту угрозу, она опускает глаза и старается не смотреть на дядю.
Разговор становится щекотливым; матушка боится, как бы
дядя не обиделся и не уехал. К счастью, в передней слышится движение, которое и полагает предел неприятной сцене.
— Ну, а вы как? службой своей довольны? — вступает в общий разговор
дядя.
— Нет, что ж, что и горох… Смотря по тому, какого качества и почем, — резонно замечает
дядя.
— От сумы да от тюрьмы не отказывайся, говорит пословица; так же точно и от судьбы! — шутит
дядя.
При этом толковании матушка изменяется в лице, жених таращит глаза, и на носу его еще ярче выступает расширение вен;
дядя сквозь зубы бормочет: «Попал пальцем в небо!»
— Да постойте, не ругайтесь! может, ему до ветру занадобилось, — цинически успокаивает
дядя.
— Знатоки говорят, что хороший ром клопами должен пахнуть, — замечает
дядя.
Разговор делается общим. Отец рассказывает, что в газетах пишут о какой-то необычной комете, которую ожидают в предстоящем лете;
дядя сообщает, что во французского короля опять стреляли.
— Не понимаю, как другие государи в это дело не вступятся! — удивляется
дядя.
Поднимается спор, законный или незаконный король Людвиг-Филипп.
Дядя утверждает, что уж если раз сидит на троне — стало быть, законный; Стриженый возражает...
Но
дядя держится другого мнения.
— Как знаешь, а по-моему все-таки осмотреться надо. Капитал у него хороший — это я верно знаю! — стоит на своем
дядя.
С Клещевиновым сестра познакомилась уже в конце сезона, на вечере у
дяди, и сразу влюбилась в него. Но что всего важнее, она была убеждена, что и он в нее влюблен. Очень возможно, что дело это и сладилось бы, если бы матушка наотрез не отказала в своем согласии.
Как бы то ни было, но на вечере у
дяди матушка, с свойственною ей проницательностью, сразу заметила, что ее Надёха «начинает шалеть». Две кадрили подряд танцевала с Клещевиновым, мазурку тоже отдала ему. Матушка хотела уехать пораньше, но сестрица так решительно этому воспротивилась, что оставалось только ретироваться.
Проходит еще три дня; сестрица продолжает «блажить», но так как матушка решилась молчать, то в доме царствует относительная тишина. На четвертый день утром она едет проститься с дедушкой и с
дядей и объясняет им причину своего внезапного отъезда. Родные одобряют ее. Возвратившись, она перед обедом заходит к отцу и объявляет, что завтра с утра уезжает в Малиновец с дочерью, а за ним и за прочими вышлет лошадей через неделю.
Цитаты из русской классики со словом «дяди»
Ассоциации к слову «дядя»
Предложения со словом «дядя»
- – Спасибо, – слабым голосом сказал дядя. – Спасибо… Мне плохо… Если бы капельку бренди…
- Сквайр не говорил ни слова о денежном вспомоществовании, даже не намекнул о своей готовности благословить молодых людей на новую жизнь, как следовало бы родному дяде сделать в подобном случае.
- – Я уже говорил дяде, что сомневаюсь, поступать ли мне в здешнюю гвардию.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «дядя»
Афоризмы русских писателей со словом «дядя»
Дополнительно