— И ум в нем есть — несомненно, что есть; но, откровенно тебе скажу,
не особенной глубины этот ум. Вот извернуться, угадать минуту, слицемерничать, и все это исключительно в свою пользу — это так. На это нынешние умы удивительно как чутки. А чтобы провидеть общие выводы — никогда!
Неточные совпадения
Но так как этот ответ
не удовлетворил меня и я настаивал на дальнейших разъяснениях, то приятель мой присовокупил:"Никаких тут разъяснений
не требуется — дело ясно само по себе; а ежели и существуют
особенные соображения, в силу которых адресуемое является равносильным неадресованному, то тайность сию, мой друг, вы, лет через тридцать, узнаете из"Русской старины".
Но это-то именно и наполняет мое сердце каким-то загадочным страхом. По мнению моему, с таким критериумом нельзя жить, потому что он прямо бьет в пустоту. А между тем люди живут. Но
не потому ли они живут, что представляют собой
особенную породу людей, фасонированных ad hoc [для этой именно цели (лат.)] самою историей, людей, у которых нет иных перспектив, кроме одной: что, может быть, их и
не перешибет пополам, как они того всечасно ожидают…
По
особенным, совершенно, впрочем, от меня
не зависящим причинам я считаюсь человеком неудобным.
Последняя, в начале пятидесятых годов, была до того истощена, измучена и отуманена, что при появлении улицы даже
не выказала
особенной способности к уяснению своих отношений к ней.
Недостаток знания восполнялся в нашем воспитании эстетикой, но и эстетика эта была совершенно
особенная. Бессодержательная, болтливая, с наклонностью к округлению периодов и далеко
не чуждая представления о безделице. В основе лежала ежели
не прямо чувственность, то скоропреходящая, мало задерживающая, почти болезненная впечатлительность.
Воспитание Веры Павловны было очень обыкновенное. Жизнь ее до знакомства с медицинским студентом Лопуховым представляла кое-что замечательное, но
не особенное. А в поступках ее уже и тогда было кое-что особенное.
Но и то ожесточение сие
не особенное, потому владыка решение консисторское о назначении следствия насчет проповеди синим хером перечеркнули и все тем негласно успокоили, что назначили отца Савелия к причетнической при архиерейском доме должности, — да-с!
Неточные совпадения
Слава о его путешествиях росла
не по дням, а по часам, и так как день был праздничный, то глуповцы решились ознаменовать его чем-нибудь
особенным.
Нельзя сказать, чтоб предводитель отличался
особенными качествами ума и сердца; но у него был желудок, в котором, как в могиле, исчезали всякие куски. Этот
не весьма замысловатый дар природы сделался для него источником живейших наслаждений. Каждый день с раннего утра он отправлялся в поход по городу и поднюхивал запахи, вылетавшие из обывательских кухонь. В короткое время обоняние его было до такой степени изощрено, что он мог безошибочно угадать составные части самого сложного фарша.
Но ничего
особенного не произошло.
Рассказывали, что возвышением своим Угрюм-Бурчеев обязан был совершенно
особенному случаю. Жил будто бы на свете какой-то начальник, который вдруг встревожился мыслию, что никто из подчиненных
не любит его.
Рождалось какое-то совсем
особенное чувство, в котором первенствующее значение принадлежало
не столько инстинкту личного самосохранения, сколько опасению за человеческую природу вообще.