— Ну, что его жалеть! Пожил-таки
в свое удовольствие, старости лет сподобился — чего ему, псу, еще надо? Лежи да полеживай, а то на-тко что вздумал! Ну, хорошо; получили мы этта деньги, и так мне захотелось опять в Ворошилово, так захотелось! так захотелось! Только об одном и думаю: попрошу у барыни полдесятинки за старую услугу отрезать, выстрою питейный да лавочку и стану помаленьку торговать. Так что ж бы вы думали, Ератидушка-то моя? — зажала деньги в руку и не отдает!
Если же убеждены, что у дверей нельзя подслушивать, а старушонок можно лущить чем попало,
в свое удовольствие, так уезжайте куда-нибудь поскорее в Америку!
Родительница его, из фамилии Колязиных, в девицах Agathe, а в генеральшах Агафоклея Кузьминишна Кирсанова, принадлежала к числу «матушек-командирш», носила пышные чепцы и шумные шелковые платья, в церкви подходила первая ко кресту, говорила громко и много, допускала детей утром к ручке, на ночь их благословляла, — словом, жила
в свое удовольствие.
Главное то, что у меня объявился свой капитал, а потому и пустился я жить
в свое удовольствие, со всем юным стремлением, без удержу, поплыл на всех парусах.
Неточные совпадения
Хлестаков (раскланиваясь).Как я счастлив, сударыня, что имею
в своем роде
удовольствие вас видеть.
Правдин. Если вы приказываете. (Читает.) «Любезная племянница! Дела мои принудили меня жить несколько лет
в разлуке с моими ближними; а дальность лишила меня
удовольствия иметь о вас известии. Я теперь
в Москве, прожив несколько лет
в Сибири. Я могу служить примером, что трудами и честностию состояние
свое сделать можно. Сими средствами, с помощию счастия, нажил я десять тысяч рублей доходу…»
Он прочел письмо и остался им доволен, особенно тем, что он вспомнил приложить деньги; не было ни жестокого слова, ни упрека, но не было и снисходительности. Главное же — был золотой мост для возвращения. Сложив письмо и загладив его большим массивным ножом слоновой кости и уложив
в конверт с деньгами, он с
удовольствием, которое всегда возбуждаемо было
в нем обращением со
своими хорошо устроенными письменными принадлежностями, позвонил.
Анна была хозяйкой только по ведению разговора. И этот разговор, весьма трудный для хозяйки дома при небольшом столе, при лицах, как управляющий и архитектор, лицах совершенно другого мира, старающихся не робеть пред непривычною роскошью и не могущих принимать долгого участия
в общем разговоре, этот трудный разговор Анна вела со
своим обычным тактом, естественностью и даже
удовольствием, как замечала Дарья Александровна.
Принц пользовался необыкновенным даже между принцами здоровьем; и гимнастикой и хорошим уходом за
своим телом, он довел себя до такой силы, что, несмотря на излишества, которым он предавался
в удовольствиях, он был свеж, как большой зеленый глянцовитый голландский огурец.