Неточные совпадения
Мне кажется, что если бы
лет сто тому назад (тогда и «разговаривать» было легче) пустили сюда русских старообрядцев и дали им полную свободу относительно богослужения, русское дело, вообще на всех окраинах,
шло бы толковее.
Давидовой корове бог
послал теленка,
Ах, теленка!
А на другой
год она принесла другого теленка.
Ах, другого!
А на третий
год принесла третьего теленка,
Ах, третьего!
Когда принесла трех телят, то пастор узнал об этом,
Ах, узнал!
И сказал Давиду: ты, Давид, забыл своего пастора,
Ах, забыл!
И за это увел к себе самого большого теленка,
Ах, самого большого!
А Давид остался только с двумя телятами,
Ах, с двумя!
Случайно или не случайно, но с окончанием баттенберговских похождений затихли и европейские концерты. Визиты, встречи и совещания прекратились, и все разъехались по домам. Начинается зимняя работа; настает время собирать материалы и готовиться к концертам будущего
лета. Так оно и
пойдет колесом, покуда есть налицо человек (имярек), который держит всю Европу в испуге и смуте. А исчезнет со сцены этот имярек, на месте его появится другой, третий.
Но загадывать до весны далеко: как-нибудь изворачивались прежде, изворотимся и вперед. На то он и слывет в околотке умным и хозяйственным мужиком. Рожь не удается, овес уродится. Ежели совсем неурожайный
год будет, он кого-нибудь из сыновей на фабрику
пошлет, а сам в извоз уедет или дрова пилить наймется. Нужда, конечно, будет, но ведь крестьянину нужду знать никогда не лишнее.
Покуда в доме
идет содом, он осматривает свои владения. Осведомляется, где в последний раз сеяли озимь (пашня уж два
года сряду пустует), и нанимает топографа, чтобы снял полевую землю на план и разбил на шесть участков, по числу полей. Оказывается, что в каждом поле придется по двадцати десятин, и он спешит посеять овес с клевером на том месте, где было старое озимое.
А он что? Как вышел из «заведения» коллежским секретарем (
лет двенадцать за границей потом прожил, все хозяйству учился), так и теперь коллежский секретарь. Даже земские собрания ни разу не посетил, в мировые не баллотировался. Связи все растерял, с бывшими товарищами переписки прекратил, с деревенскими соседями не познакомился. Только и побывал, однажды в три
года, у"интеллигентного работника", полюбопытствовал, как у него хозяйство
идет.
В деревню он заглядывает недели на две в течение
года: больше разживаться некогда. Но жена с детьми проводит там каникулы, и — упаси бог, ежели что заметит! А впрочем, она не ошиблась в старосте: хозяйство
идет хоть и не так красиво, как прежде, но стоит дешевле. Дохода очищается триста рублей.
— Сколько он башмаков в
год износит! — сетовала она на Гришу, — скоро, поди, и из рубашек вырастет… А потом надо будет в ученье отдавать,
пойдут блузы, мундиры, пальто… и каждый
год новое! Вот когда мы настоящую нужду узнаем!
Николай Чудинов — очень бедный юноша. Отец его служит главным бухгалтером казначейства в отдаленном уездном городке. По-тамошнему, это место недурное, и семья могла содержать себя без нужды, как вдруг сыну пришла в голову какая-то"гнилая фантазия". Ему было двадцать
лет, а он уже возмечтал! Учиться! разве мало он учился!
Слава богу, кончил гимназию — и будет.
Наконец (ангелочку уж
шел шестнадцатый
год), Верочка пожаловалась мамаше, что танцмейстер Тушату хватает ее за коленки.
Жизнь становилась все унылее и унылее. Наступила осень, вечера потемнели, полились дожди, парк с каждым днем все более и более обнажался; потом
пошел снег, настала зима. Прошлый
год обещал повториться в мельчайших подробностях, за исключением той единственной светлой минуты, которая напоила ее сердце радостью…
Летом она надумала отправиться в город к Людмиле Михайловне, с которою, впрочем, была незнакома. Ночью прошла она двадцать верст, все время о чем-то думая и в то же время не сознавая, зачем, собственно, она
идет."Пропала!" — безостановочно звенело у нее в ушах.
А в обществе между тем ходили самые разнообразные слухи. Одни рассказывали, что вор
пошел на соглашение: возвратить половину суммы в течение бесконечного числа
лет без процентов; другие говорили, что начет и вовсе сложен.
До такой степени не поверят, что хоть внезапно, крадучись, а все-таки или себя позволят, на старости
лет, высечь,
иди сами кого-нибудь высекут…
— И сколько с нас этих сборов сходит — страсть! И на думу, и на мирское управление, и на повинности, а потом
пойдут портомойные, банные, мостовые, училищные, больничные. Да нынче еще мода на монаменты
пошла… Месяца не пройдет, чтоб мещанский староста не объявил, что копейки три-четыре в
год нового схода не прибавилось. Платишь-платишь — и вдруг: отдай два с полтиной!
Неточные совпадения
Однако нужно счастие // И тут: мы
летом ехали, // В жарище, в духоте // У многих помутилися // Вконец больные головы, // В вагоне ад
пошел:
— Во времена досюльные // Мы были тоже барские, // Да только ни помещиков, // Ни немцев-управителей // Не знали мы тогда. // Не правили мы барщины, // Оброков не платили мы, // А так, когда рассудится, // В три
года раз
пошлем.
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три
года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком
шли, // Что
год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
Да, видно, Бог прогневался. // Как восемь
лет исполнилось // Сыночку моему, // В подпаски свекор сдал его. // Однажды жду Федотушку — // Скотина уж пригналася, // На улицу
иду. // Там видимо-невидимо // Народу! Я прислушалась // И бросилась в толпу. // Гляжу, Федота бледного // Силантий держит за ухо. // «Что держишь ты его?» // — Посечь хотим маненичко: // Овечками прикармливать // Надумал он волков! — // Я вырвала Федотушку, // Да с ног Силантья-старосту // И сбила невзначай.
Простаков. От которого она и на тот свет
пошла. Дядюшка ее, господин Стародум, поехал в Сибирь; а как несколько уже
лет не было о нем ни слуху, ни вести, то мы и считаем его покойником. Мы, видя, что она осталась одна, взяли ее в нашу деревеньку и надзираем над ее имением, как над своим.