Неточные совпадения
Лучшие люди едут процессией к помощнику градоначальника и настоятельно
требуют, чтобы он распорядился.
Наконец глуповцы не вытерпели: предводительствуемые излюбленным гражданином Пузановым, они выстроились в каре перед присутственными местами и
требовали к народному суду помощника градоначальника, грозя в противном случае разнести и его самого, и его дом.
В этот день весь Глупов был пьян, а больше всех пятый Ивашко. Беспутную оную Клемантинку посадили в клетку и вывезли на площадь; атаманы-молодцы подходили и дразнили ее. Некоторые, более добродушные, потчевали водкой, но
требовали, чтобы она за это откинула какое-нибудь коленце.
Сильная рука пана Кшепшицюльского крепко держала ее за стан, а Нелька Лядоховская, «разъярившись неслыханно»,
требовала к ответу.
Вздернули Ивашку на дыбу,
требуя чистосердечного во всем признания, но в эту самую минуту в пушкарской слободе загорелся тараканий малый заводец, и все шарахнулись туда, оставив пятого Ивашку висящим на дыбе.
Тогда поймали Матренку Ноздрю и начали вежливенько топить ее в реке,
требуя, чтоб она сказала, кто ее, сущую бездельницу и воровку, на воровство научил и кто в том деле ей пособлял?
Он немедленно вышел на площадь к буянам и
потребовал зачинщиков. Выдали Степку Горластого да Фильку Бесчастного.
Но на седьмом году правления Фердыщенку смутил бес. Этот добродушный и несколько ленивый правитель вдруг сделался деятелен и настойчив до крайности: скинул замасленный халат и стал ходить по городу в вицмундире. Начал
требовать, чтоб обыватели по сторонам не зевали, а смотрели в оба, и к довершению всего устроил такую кутерьму, которая могла бы очень дурно для него кончиться, если б, в минуту крайнего раздражения глуповцев, их не осенила мысль: «А ну как, братцы, нас за это не похвалят!»
Понятно, как должен был огорчиться бригадир, сведавши об таких похвальных словах. Но так как это было время либеральное и в публике ходили толки о пользе выборного начала, то распорядиться своею единоличною властию старик поопасился. Собравши излюбленных глуповцев, он вкратце изложил перед ними дело и
потребовал немедленного наказания ослушников.
Все изменилось с этих пор в Глупове. Бригадир, в полном мундире, каждое утро бегал по лавкам и все тащил, все тащил. Даже Аленка начала походя тащить, и вдруг ни с того ни с сего стала
требовать, чтоб ее признавали не за ямщичиху, а за поповскую дочь.
Потребовал Бородавкин к себе вероломного жида, чтоб повесить, но его уж и след простыл (впоследствии оказалось, что он бежал в Петербург, где в это время успел получить концессию [Конце́ссия (лат.) — договор на сдачу в эксплуатацию.] на железную дорогу).
На третий день сделали привал в слободе Навозной; но тут, наученные опытом, уже
потребовали заложников. Затем, переловив обывательских кур, устроили поминки по убиенным. Странно показалось слобожанам это последнее обстоятельство, что вот человек игру играет, а в то же время и кур ловит; но так как Бородавкин секрета своего не разглашал, то подумали, что так следует"по игре", и успокоились.
Из всех этих слов народ понимал только: «известно» и «наконец нашли». И когда грамотеи выкрикивали эти слова, то народ снимал шапки, вздыхал и крестился. Ясно, что в этом не только не было бунта, а скорее исполнение предначертаний начальства. Народ, доведенный до вздыхания, — какого еще идеала можно
требовать!
Но, как кажется, это был только благовидный предлог, ибо едва ли даже можно предположить, чтоб Негодяев отказался от насаждения конституции, если б начальство настоятельно того
потребовало.
Но, с другой стороны, если с просвещением фаталистически сопряжены экзекуции, то не
требует ли благоразумие, чтоб даже и в таком, очевидно, полезном деле допускались краткие часы для отдохновения?
Справедливость
требует, однако ж, сказать, что в сочинении этом пропущено одно довольно крупное обстоятельство, о котором упоминается в летописи.
Но откупщик пользу того узаконения ощутил подлинно, ибо когда преемник Беневоленского, Прыщ, вместо обычных трех тысяч
потребовал против прежнего вдвое, то откупщик продерзостно отвечал:"Не могу, ибо по закону более трех тысяч давать не обязываюсь".
— Я не либерал и либералом никогда не бывал-с. Действую всегда прямо и потому даже от законов держусь в отдалении. В затруднительных случаях приказываю поискать, но
требую одного: чтоб закон был старый. Новых законов не люблю-с. Многое в них пропускается, а о прочем и совсем не упоминается. Так я всегда говорил, так отозвался и теперь, когда отправлялся сюда. От новых, говорю, законов увольте, прочее же надеюсь исполнить в точности!
По моему мнению, это все, чего мы имеем право
требовать от него.
Например, в ту минуту, когда Бородавкин
требует повсеместного распространения горчицы, было ли бы для читателей приятнее, если б летописец заставил обывателей не трепетать перед ним, а с успехом доказывать несвоевременность и неуместность его затей?
Какой из этих двух вариантов заслуживает большего доверия — решить трудно; но справедливость
требует сказать, что атрофирование столь важного органа, как голова, едва ли могло совершиться в такое короткое время.
Наевшись досыта, он
потребовал, чтоб ему немедленно указали место, где было бы можно passer son temps a faire des betises, [Весело проводить время (франц.).] и был отменно доволен, когда узнал, что в Солдатской слободе есть именно такой дом, какого ему желательно.
Призвали и причетников [Причётник — дьячок, младший по чину церковнослужитель.] и
требовали, чтоб они сделались кудесниками; но они ответа не дали и в смущении лишь трепетали воскрилиями.
Он совсем бросил городническое правление и ограничил свою административную деятельность тем, что удвоил установленные предместниками его оклады и
требовал, чтобы они бездоимочно поступали в назначенные сроки.
Все славословили, но в то же время уже все единогласно
требовали, чтобы обновление совершилось сию минуту и чтоб наблюдение за этим делом было возложено на них.
Обстоятельства дела выяснились вполне; но так как Линкин непременно
требовал, чтобы была выслушана речь его защитника, то Грустилов должен был скрепя сердце исполнить его требование.
Это доказывает также, что в прежние времена от градоначальников
требовали не столько блестящего правописания, сколько глубокомыслия и природной склонности к философическим упражнениям.
Конечно, я никогда сего не
требовал, но, признаюсь, такая на всех лицах видная готовность всегда меня радовала.
В крайнем случае они могут даже
требовать, чтобы с ними первоначально распорядились и только потом уже палили.
Сочинил градоначальник, князь Ксаверий Георгиевич Миналадзе [Рукопись эта занимает несколько страничек в четвертую долю листа; хотя правописание ее довольно правильное, но справедливость
требует сказать, что автор писал по линейкам. — Прим. издателя.]