Прощание здесь длилось дольше и было нежнее, чем с отцом, не потому, чтобы отец не любил своего сына, который был единственным его детищем, но потому, что г-н д’Артаньян был мужчина и счёл бы недостойным мужчины дать волю своему чувству, тогда как г-жа д’Артаньян была женщина и мать.
Эти матросы сказали ему: «Уйдите, г-н лейтенант, здесь будет нехорошее дело».
Пациент: «Очень остроумно (sehr witzig), г-н доктор (Herr Doktor)».