Это
была своего рода беллетристика в скучном журнале, в котором читатель ожидает встретиться с исследованиями о сухих туманах, и о месте погребения Овидия — и вдруг, вместо того, читает...
Неточные совпадения
Они вторгались за кулисы, бесцеремонно стучались в двери ее уборной, когда она
была еще полуодета, называли ее уменьшительными именами — и она смотрела на все это как на простую формальность,
род неизбежной обстановки ремесла, и спрашивала себя только об том — «мило» или «не мило» выдерживает она в этой обстановке
свою роль?
Его не пугала, например, трещина потолка в его спальне: он к ней привык; не приходило ему тоже в голову, что вечно спертый воздух в комнате и постоянное сиденье взаперти чуть ли не губительнее для здоровья, нежели ночная сырость; что переполнять ежедневно желудок
есть своего рода постепенное самоубийство; но он к этому привык и не пугался.
«Письмо» Чаадаева
было своего рода последнее слово, рубеж. Это был выстрел, раздавшийся в темную ночь; тонуло ли что и возвещало свою гибель, был ли это сигнал, зов на помощь, весть об утре или о том, что его не будет, — все равно, надобно было проснуться.
Неточные совпадения
"
Была в то время, — так начинает он
свое повествование, — в одном из городских храмов картина, изображавшая мучения грешников в присутствии врага
рода человеческого.
Он не
был ни технолог, ни инженер; но он
был твердой души прохвост, а это тоже
своего рода сила, обладая которою можно покорить мир. Он ничего не знал ни о процессе образования рек, ни о законах, по которому они текут вниз, а не вверх, но
был убежден, что стоит только указать: от сих мест до сих — и на протяжении отмеренного пространства наверное возникнет материк, а затем по-прежнему, и направо и налево,
будет продолжать течь река.
Кажется, это
была единственная неудача, которую он потерпел в этом
роде, и потому понятно, что он не упомянул об ней в
своем сочинении.
— Положим, какой-то неразумный ridicule [смешное] падает на этих людей, но я никогда не видел в этом ничего, кроме несчастия, и всегда сочувствовал ему», сказал себе Алексей Александрович, хотя это и
было неправда, и он никогда не сочувствовал несчастиям этого
рода, а тем выше ценил себя, чем чаще
были примеры жен, изменяющих
своим мужьям.
Теперь, в уединении деревни, она чаще и чаще стала сознавать эти радости. Часто, глядя на них, она делала всевозможные усилия, чтоб убедить себя, что она заблуждается, что она, как мать, пристрастна к
своим детям; всё-таки она не могла не говорить себе, что у нее прелестные дети, все шестеро, все в равных
родах, но такие, какие редко бывают, — и
была счастлива ими и гордилась ими.