Неточные совпадения
— Имение его Пантелей Егоров, здешний хозяин, с аукциона купил. Так, за ничто подлецу досталось. Дом снес, парк вырубил, леса свел, скот выпродал… После музыкантов какой инструмент остался — и тот в здешний полк спустил. Не узнаете вы Грешищева! Пантелей Егоров по нем словно француз
прошел! Помните, какие караси в
прудах были — и тех всех до одного выловил да здесь в трактире мужикам
на порции скормил! Сколько деньжищ выручил — страсть!
Александр Семенович посидел немного у камер, но при нем никто не вылупился, он поднялся с корточек, размялся и заявил, что из усадьбы никуда не уходит, а только
пройдет на пруд выкупаться и чтобы его, в случае чего, немедленно вызвали.
Неточные совпадения
Не слушая ее, Самгин
прошел к себе, разделся, лег, пытаясь не думать, но — думал и видел мысли свои, как пленку пыли
на поверхности темной, холодной воды — такая пленка бывает
на прудах после ветреных дней.
Признаться сказать, ни в какое время года Колотовка не представляет отрадного зрелища; но особенно грустное чувство возбуждает она, когда июльское сверкающее солнце своими неумолимыми лучами затопляет и бурые, полуразметанные крыши домов, и этот глубокий овраг, и выжженный, запыленный выгон, по которому безнадежно скитаются худые, длинноногие курицы, и серый осиновый сруб с дырами вместо окон, остаток прежнего барского дома, кругом заросший крапивой, бурьяном и полынью и покрытый гусиным пухом, черный, словно раскаленный
пруд, с каймой из полувысохшей грязи и сбитой набок плотиной, возле которой,
на мелко истоптанной, пепеловидной земле овцы, едва дыша и чихая от жара, печально теснятся друг к дружке и с унылым терпеньем наклоняют головы как можно ниже, как будто выжидая, когда ж
пройдет наконец этот невыносимый зной.
Клубок пыли исчез. Я повернулся к городу. Он лежал в своей лощине, тихий, сонный и… ненавистный. Над ним носилась та же легкая пелена из пыли, дыма и тумана, местами сверкали клочки заросшего
пруда, и старый инвалид дремал в обычной позе, когда я
проходил через заставу. Вдобавок, около
пруда,
на узкой деревянной кладочке, передо мной вдруг выросла огромная фигура Степана Яковлевича, ставшего уже директором. Он посмотрел
на меня с высоты своего роста и сказал сурово:
Я помню в молодости моей странный случай, как
на наш большой камышистый
пруд, середи уже жаркого лета, повадились ежедневно прилетать семеро лебедей; прилетали обыкновенно
на закате солнца, ночевали и
на другой день поутру, как только народ просыпался, начинал шуметь,
ходить по плотине и ездить по дороге, лежащей вдоль
пруда, — лебеди улетали.
Вчера
проходили вы по болоту, или по размокшему берегу
пруда, или по лужам
на прошлогодних ржанищах и яровищах, где насилу вытаскивали ноги из разбухшего чернозема,
проходили с хорошею собакой и ничего не видали; но рано поутру,
на другой день, находите и болота, и берега разливов, и полевые лужи, усыпанные дупелями, бекасами и гаршнепами;
на лужах, в полях, бывает иногда соединение всех пород дичи — степной, болотной, водяной и даже лесной.