«Извините меня,
милый папенька (писал он), но вы, живучи в деревне, до того переплелись со всяким сбродом, что вещи, не стоящие ломаного гроша, принимают в ваших глазах размеры чего-то важного».
Неточные совпадения
— Что ты! что ты! да я бы с радостью, только какие же у меня деньги! и денег у меня таких нет! А ты бы к
папеньке обратился, да с лаской, да с почтением! вот, мол,
папенька, так и так: виноват, мол, по молодости, проштрафился… Со смешком да с улыбочкой, да ручку поцелуй, да на коленки встань, да поплачь — он это любит, — ну и развяжет
папенька мошну для
милого сынка.
— Мамаша,
милая мамаша! — твердила она, целуя ее руки, — что же было делать? Я не виновата, я полюбила его, я не могла поступить иначе. Вините судьбу: она меня свела с человеком, который не нравится
папеньке, который увозит меня от вас.
— И я ему то же говорил, да ничего не поделаешь.
Помилуйте, говорит,
папенька, это такой проклятый язык, что там что ни слово, то исключение. Совсем, говорит, правил никаких нет!
Кисельников. Здравствуйте,
папенька! Здравствуйте, маменька! Как же,
помилуйте! И вас также с именинницей.
— Господи
помилуй! — пожимал плечами философ. — Поляки… В первый раз слышу!.. Так и
папенька ваш, Матвей Осипыч Яснопольский, тоже поляк?