Неточные совпадения
— Слуга покорный-с. Нынче, сударь, все молодежь пошла. Химии да физики в ходу, а мы ведь без химий век прожили, а наипаче на божью милость надеялись. Не годимся-с. Такое уж нонче
время настало, что в церкву не
ходят, а больше, с позволения сказать, в удобрение веруют.
С тех пор
прошло около двадцати лет. В продолжение этого
времени я вынес много всякого рода жизненных толчков, странствуя по морю житейскому. Исколесовал от конца в конец всю Россию, перебывал во всевозможных градах и весях: и соломенных, и голодных, и холодных, но не видал ни Т***, ни родного гнезда. И вот, однако ж, судьба бросила меня и туда.
— Да, сударь, всякому люду к нам теперь
ходит множество. Ко мне — отцы, народ деловой, а к Марье Потапьевне — сынки наведываются. Да ведь и то сказать: с молодыми-то молодой поваднее, нечем со стариками. Смеху у них там… ну, а иной и глаза таращит — бабенке-то и лестно, будто как по ней калегвардское сердце сохнет! Народ военный, свежий, саблями побрякивает — а время-то, между тем, идет да идет. Бывают и штатские, да всё такие же румяные да пшеничные — заодно я их всех «калегвардами» прозвал.
Одно только обстоятельство заставляло генерала задуматься: в то
время уже сильно начали
ходить слухи об освобождении крестьян. Но Петенька, который, посещая в Петербурге танцклассы, был, как говорится, au courant de toutes les choses, [в курсе всех дел (франц.)] удостоверил его, что никакого освобождения не будет, а будет «только так».
Речь эта сильно пришлась по сердцу генералу. Он даже унынье с себя сбросил и несколько дней сряду
ходил по усадьбе орлом. Стрелов в это
время осматривал земельную дачу и каждый вечер докладывал о результате осмотра.
Быть может, ему даже показалось, что его
время еще не
прошло, что об нем вспомнят, его призовут.
Целую неделю потом Стрелов
ходил точно опущенный в воду и при докладе генералу говорил печально и как-то особенно глубоко вздыхал. В то же
время девица Евпраксея сделалась сурова и неприступна. Прочая прислуга, вся подобранная Стреловым, приняла какой-то особенный тон, не то жалостливый, не то пренебрежительный. Словом сказать, в доме воцарился странный порядок, в котором генерал очутился в роли школьника, с которым, за фискальство или другую подлость, положено не говорить.
Прошло уже лет шестнадцать с тех пор, как он не бывал в Воплине, и в течение этого
времени он успел значительно пойти кверху. Уже года четыре он нес на плечах своих генеральский чин, но, к сожалению, я должен сознаться, что он нес его, как раб лукавый, постоянно вводивший в заблуждение благодеющее ему начальство.
Петенька воротился домой довольно поздно. Старый генерал
ходил в это
время по зале, заложив руки за спину. На столе стоял недопитый стакан холодного чая.
— Был румян, поколь свои мужики на барщину
ходили, а теперь вон какой стал. Сердитые нынче, сударь,
времена настали.
Однако
проходит и еще
время: эскулап мой начинает уж на часы поглядывать (Петр Петрович ему великолепный хронометр подарил!).
— Помилуй! как это можно! они такие неблагодарные! такие неблагодарные! Представь себе, в то
время… ну, вот как уставные грамоты составляли… ведь мои-то к губернатору на Савву Силыча жаловаться
ходили! Так он был тогда огорчен этим! так огорчен!
— Э! Да уж девять часов! — с радостным изумлением произнес Илья Иванович. — Смотри-ка, пожалуй, и не видать, как
время прошло. Эй, Васька! Ванька, Мотька!
Неточные совпадения
Добчинский. Марья Антоновна! (Подходит к ручке.)Честь имею поздравить. Вы будете в большом, большом счастии, в золотом платье
ходить и деликатные разные супы кушать; очень забавно будете проводить
время.
Осип. Я, сударь, отправлю его с человеком здешним, а сам лучше буду укладываться, чтоб не
прошло понапрасну
время.
Пришел солдат с медалями, // Чуть жив, а выпить хочется: // — Я счастлив! — говорит. // «Ну, открывай, старинушка, // В чем счастие солдатское? // Да не таись, смотри!» // — А в том, во-первых, счастие, // Что в двадцати сражениях // Я был, а не убит! // А во-вторых, важней того, // Я и во
время мирное //
Ходил ни сыт ни голоден, // А смерти не дался! // А в-третьих — за провинности, // Великие и малые, // Нещадно бит я палками, // А хоть пощупай — жив!
При первом столкновении с этой действительностью человек не может вытерпеть боли, которою она поражает его; он стонет, простирает руки, жалуется, клянет, но в то же
время еще надеется, что злодейство, быть может,
пройдет мимо.
По местам валялись человеческие кости и возвышались груды кирпича; все это свидетельствовало, что в свое
время здесь существовала довольно сильная и своеобразная цивилизация (впоследствии оказалось, что цивилизацию эту, приняв в нетрезвом виде за бунт, уничтожил бывший градоначальник Урус-Кугуш-Кильдибаев), но с той поры
прошло много лет, и ни один градоначальник не позаботился о восстановлении ее.