Неточные совпадения
Решивши таким образом насущные
вопросы, он с таким апломбом пропагандировал свои «идеи», что не только Сережа и Володя, но даже и некоторые начальники уверовали в
существование этих «идей». И когда это мнение установилось прочно, то он легко достиг довольно важного второстепенного поста, где имел своих подчиненных, которым мог вполне развязно говорить:"Вот вам моя идея! вам остается только развить ее!"Но уже и отсюда он прозревал далеко и видел в будущем перспективу совсем иного свойства…
Я совершенно потерял Машу из вида и только мельком слышал, что надежды Порфирьева осуществились и что «молодые» поселились в губернском городе Т. Я даже совершенно забыл о
существовании Березников и никогда не задавался
вопросом, страдает ли Маша боязнью вечности, как в былые времена.
А если, сверх того, предложить еще
вопрос: какую роль играет государство в смысле развития и преуспеяния индивидуального человеческого
существования? — то ответом на это, просто-напросто, является растерянный вид, сопровождаемый несмысленным бормотанием.
Словом сказать, все те скандалы, которыми так обильно было
существование недавно канувшего в вечность Национального собрания и которые так ясно доказали, что политическая арена слишком легко превращается в арену для разрешения
вопроса: при, ком или при чем выгоднее? — благоразумно при этом умалчивая: для кого?
Неточные совпадения
Понимая всю важность этих
вопросов, издатель настоящей летописи считает возможным ответить на них нижеследующее: история города Глупова прежде всего представляет собой мир чудес, отвергать который можно лишь тогда, когда отвергается
существование чудес вообще.
А так как
вопрос этот длинный, а руки у них коротки, то очевидно, что
существование вопроса только поколеблет их твердость в бедствиях, но в положении существенного улучшения все-таки не сделает.
Она усмехнулась и, облизав губы кончиком языка, не сказала ничего, но, видимо, ждала еще каких-то
вопросов. Самгин вспомнил случайно прочитанное в словаре Брокгауза: «Агафья, имя святой, действительное
существование которой сомнительно».
Как такой человек мог быть близок Обломову, в котором каждая черта, каждый шаг, все
существование было вопиющим протестом против жизни Штольца? Это, кажется, уже решенный
вопрос, что противоположные крайности, если не служат поводом к симпатии, как думали прежде, то никак не препятствуют ей.
Она все колола его легкими сарказмами за праздно убитые годы, изрекала суровый приговор, казнила его апатию глубже, действительнее, нежели Штольц; потом, по мере сближения с ним, от сарказмов над вялым и дряблым
существованием Обломова она перешла к деспотическому проявлению воли, отважно напомнила ему цель жизни и обязанностей и строго требовала движения, беспрестанно вызывала наружу его ум, то запутывая его в тонкий, жизненный, знакомый ей
вопрос, то сама шла к нему с
вопросом о чем-нибудь неясном, не доступном ей.