Вошед в свет, узнаете скоро, что в обществе существует обычай посещать в праздничные дни по утрам
знатных особ; обычай скаредный, ничего не значащий, показующий в посетителях дух робости, а в посещаемом дух надменности и слабый рассудок.
Знатные особы ходили по улицам и пели:"A moi 1’pompon", или"La Venus aux carottes", [Названия французских песенок легкомысленного содержания, которые распевали в Петербурге в увеселительных заведениях приезжие французские певицы.] смерды слонялись по кабакам и горланили камаринскую.
— А где! чай, в карточки поигрывают, водочку попивают, — отозвался желчный господин, — их сделали только свидетелями: как же можно такую
знатную особу, господина секретаря, в острог посадить… Антихристы вы! — присовокупил он, глухо кашляя.
Те, против кого писал Сумароков грозные сатиры, слушали эти нелепости и хвалили, зная, что автор в милости у
знатных особ; а простая публика, видя, что тут для нее ничего нет, преоткровенно грызла орехи во время представления.
Неточные совпадения
Тем не менее глуповцам показались они так любы, что немедленно собрали они сходку и порешили так:
знатным обоего пола
особам кланяться Перуну, а смердам — приносить жертвы Волосу.
По принятому обыкновению, он сделал рекомендательные визиты к городским властям и прочим
знатным обоего пола
особам и при этом развил перед ними свою программу.
Для особенно почетных и
знатных посетителей из мужчин отведены были даже совсем уже необыкновенные места сзади стола, за которым помещался суд: там появился целый ряд занятых разными
особами кресел, чего никогда у нас прежде не допускалось.
Лучшее сообщение с Берлином тогда представляли пароходы, отправлявшиеся из Петербурга в Штетин; с ними и ехали за границу. А из пароходов, совершавших эти рейсы, самым удобным и комфортабельным по тому времени почитался пароход «Александр». На нем ездила лучшая публика. По крайней мере все места в весенних рейсах «Александра» обыкновенно сберегались для
особ знатных. На этом пароходе, в первый его весенний рейс, и назначено было отправить Николая Фермора с его провожатым.
Это препоручение Николая Фермора другому лицу, без сомнения, должно служить доказательством, что больной в это время уже был окончательно признан за сумасшедшего, а то, что его помещали все-таки на самом лучшем пароходе, которым пользовались по преимуществу
особы знатные, указывает, как старались сберечь этого больного, пользовавшегося вниманием государя.