Неточные совпадения
Монах
начал извинением в
том,
что, может быть, помешал нам, потом сказал,
что, узнавши мою фамилию, ожидал найти знакомого ему П.
С.
Поджидал весточки от вас, но, видно, надобно первому
начать с вами беседу, в надежде
что вы [не] откажете уделить мне минутку вашего досуга, Вы должны быть уверены,
что мне всегда будет приятно хоть изредка получить от вас словечко: оно напомнит мне живо
то время, в котором до сих пор еще живу; часто встречаю вас в дорогих для всех нас воспоминаниях.
Сегодня писал к князю и просил его позволить мне ехать в Тобольск для лечения — нетерпеливо жду ответа в надежде,
что мне не откажут в этой поездке. До
того времени, если не сделается мне заметно хуже, думаю подождать
с порошками, присланными Павлом Сергеевичем. Если же почему-нибудь замедлится мое отправление,
начну и здесь глотать digitalis, хотя я не большой охотник до заочного лечения, особенно в такого рода припадках, которым теперь я так часто подвергаюсь.
На этих днях, почтенный друг Егор Антонович, получил я ваши листки от 17 января, мне их привез черномазый мой племянник, которого я распек за
то,
что он
с вами не повидался в Петербурге. На всякий случай
начинаю беседу
с вами, когда-нибудь найдется возможность переслать болтовню.
Сенатора прислали
с целой ордой правоведцев; они все очищают только бумаги, и никакой решительно пользы не будет от этой дорогой экспедиции. Кончится
тем,
что сенатору, [Сенатор — И. Н. Толстой.] которого я очень хорошо знаю
с давних лет, дадут ленту, да и баста. Впрочем, это обыкновенный ход вещей у нас. Пора перестать удивляться и желать только, чтобы, наконец,
начали добрые, терпеливые люди думать: нет ли возможности как-нибудь иначе все устроить? Надобно надеяться,
что настанет и эта пора.
Пишущие столы меня нисколько не интересуют, потому
что с чертом никогда не был в переписке, да и не намерен ее
начинать. Признаюсь, ровно тут ничего не понимаю. Пусть забавляются этим
те, которых занимает такая забава. Не знаю,
что бы сказал, если б увидел это на самом деле, а покамест и не думаю об столе
с карандашом. Как угадать все модные прихоти человечества?…
С того нужно
начать,
что Марья Александровна со всем своим причтом явилась в сумерки 3 сентября прямо в дом Бронникова. Хозяин, только
что вышедший из бани, вышел встречать ее. Разумеется, тотчас подали самовар. Тут и слезы и толки бесконечные… [Слезы — бывшей директрисы Иркутского женского института М. А. Дороховой — по декабристе П. А. Муханове, умершем почти накануне свадьбы
с Дороховой.]
Вот куда бросилась мысль при самом
начале, а сел к столу
с тем, чтоб сказать тебе,
что я 13 ноября получил твой листок от 31 августа
с брошюрами, которые, верно, прислал мой Федернелко.
— Когда найдено было электричество, — быстро перебил Левин, — то было только открыто явление, и неизвестно было, откуда оно происходит и что оно производит, и века прошли прежде, чем подумали о приложении его. Спириты же, напротив,
начали с того, что столики им пишут и духи к ним приходят, а потом уже стали говорить, что это есть сила неизвестная.
Начну с того, что для меня и сомнения нет, что он любил маму, и если бросил ее и «разженился» с ней, уезжая, то, конечно, потому, что слишком заскучал или что-нибудь в этом роде, что, впрочем, бывает и со всеми на свете, но что объяснить всегда трудно.
Неточные совпадения
«Толстомясая немка», обманутая наружною тишиной, сочла себя вполне утвердившеюся и до
того осмелилась,
что вышла на улицу без провожатого и
начала заигрывать
с проходящими.
Ибо, ежели градоначальник, выйдя из своей квартиры, прямо
начнет палить,
то он достигнет лишь
того,
что перепалит всех обывателей и, как древний Марий, останется на развалинах один
с письмоводителем.
Только тогда Бородавкин спохватился и понял,
что шел слишком быстрыми шагами и совсем не туда, куда идти следует.
Начав собирать дани, он
с удивлением и негодованием увидел,
что дворы пусты и
что если встречались кой-где куры,
то и
те были тощие от бескормицы. Но, по обыкновению, он обсудил этот факт не прямо, а
с своей собственной оригинальной точки зрения,
то есть увидел в нем бунт, произведенный на сей раз уже не невежеством, а излишеством просвещения.
Во время градоначальствования Фердыщенки Козырю посчастливилось еще больше благодаря влиянию ямщичихи Аленки, которая приходилась ему внучатной сестрой. В
начале 1766 года он угадал голод и стал заблаговременно скупать хлеб. По его наущению Фердыщенко поставил у всех застав полицейских, которые останавливали возы
с хлебом и гнали их прямо на двор к скупщику. Там Козырь объявлял,
что платит за хлеб"по такции", и ежели между продавцами возникали сомнения,
то недоумевающих отправлял в часть.
Не вопрос о порядке сотворения мира тут важен, а
то,
что вместе
с этим вопросом могло вторгнуться в жизнь какое-то совсем новое
начало, которое, наверное, должно было испортить всю кашу.