Неточные совпадения
Не знаю, к счастию ли его, или несчастию, он не был тогда
в Петербурге, а то не ручаюсь, что
в первых порывах, по исключительной
дружбе моей к нему, я, может быть, увлек бы его с собою.
Странное смешение
в этом великолепном создании! Никогда не переставал я любить его; знаю, что и он платил мне тем же чувством; но невольно, из
дружбы к нему, желалось, чтобы он, наконец, настоящим образом взглянул на себя и понял свое призвание. Видно, впрочем, что не могло и не должно было быть иначе; видно, нужна была и эта разработка, коловшая нам, слепым, глаза.
После этого мы как-то не часто виделись. Пушкин кружился
в большом свете, а я был как можно подальше от него. Летом маневры и другие служебные занятия увлекали меня из Петербурга. Все это, однако, не мешало нам, при всякой возможности встречаться с прежней
дружбой и радоваться нашим встречам у лицейской братии, которой уже немного оставалось
в Петербурге; большею частью свидания мои с Пушкиным были у домоседа Дельвига.
Бог помощь вам, друзья мои,
В заботах жизни, царской службы,
И на пирах разгульной
дружбы,
И
в сладких таинствах любви!
Нет, не опять,вы меня никогда из сердец ваших не отдалили: я
в них; нашу связь, нашу любовь, нашу
дружбу ни приговоры светских судилищ, ни 7000 верст — ничто не расторгнет; эта связь простирается и за нынешнюю мою могилу
в Чите, за последнюю могилу, которая меня отсюда освободит.
Трудно и почти невозможно (по крайней мере я не берусь) дать вам отчет на сем листке во всем том, что происходило со мной со времени нашей разлуки — о 14-м числе надобно бы много говорить, но теперь не место, не время, и потому я хочу только, чтобы дошел до вас листок, который, верно, вы увидите с удовольствием; он скажет вам, как я признателен вам за участие, которое вы оказывали бедным сестрам моим после моего несчастия, — всякая весть о посещениях ваших к ним была мне
в заключение истинным утешением и новым доказательством
дружбы вашей,
в которой я, впрочем, столько уже уверен, сколько
в собственной нескончаемой привязанности моей к вам.
Он знает, кому из вас чем из этих вещей он обязан, и вполне каждого,
в свою очередь, благодарит за незаслуженную им
дружбу.
В единообразной его жизни нет происшествий:
дружба некоторых из его товарищей, попечения родных, ваши письма много-много доставляют ему приятных минут и заставляют иногда, не заглядывая вдаль, наслаждаться настоящим.
Кажется, вы часто от меня слыхали, что я радушно был принят
в том семействе и что я всегда платил им той же
дружбой.
Об одном прошу вас: не обвиняйте меня
в непризнательности к попечительной вашей
дружбе. Поистине не заслуживаю такого упрека, и мне кажется, что если бы я иначе думал и отвечал вам, то вы могли бы считать меня легкомысленным и недостойным той доверенности, которою я дорожу и которую стараюсь оправдать добросовестностью.
Сделай
дружбу, уведомь Глебова, что Муханов постоянно
в Братском остроге.
Не стану благодарить тебя за снисходительную твою
дружбу ко мне: она нас утешила обоих и будет утешать
в разлуке неизбежной; мы чувствами соединим твой восток с моим западом и станем как можно чаще навещать друг друга письмами.
Давно пора побеседовать с тобой, любезный друг Евгений; все поджидал твоего письма; наконец, пришедшая почта привезла мне твой листок от Нового года; благодарю тебя сердечно за добрые твои желания,
в которых я нахожу старую, неизменную твою
дружбу…
Часто навещает мое уединение, мы с ней
в большой
дружбе.
Дружба укрепилась
в каторжных тюрьмах.
Брат Петр на Кавказе; поехал по собственному желанию на год
в экспедицию. Недавно писал ко мне из Прочного Окопа, где приняли его Нарышкины с необыкновенною
дружбою: добрый Мишель чуть не задушил его, услышав голос, напоминающий меня. Теперь они все
в горах, брат
в отряде у Засса…
Официальные мои письма все, кажется, к вам ходят через Петербург — с будущей почтой буду отвечать Сергею Григорьевичу, на днях получил его листок от 25 — го числа [Много писем С. Г. Волконского к Пущину за 1840–1843, 1855 гг., характеризующих их взаимную сердечную
дружбу и глубокое, искреннее уважение —
в РО (ф. 243 и Фв. III, 35),
в ЦГИА (ф. 279, оп. I, № 254 и 255), за 1842, 1854 и 1857 гг. напечатаны
в сборниках о декабристах.] — он
в один день с вами писал, только другой дорогой.
Марья Николаевна говорит, что Зиночка
в большой
дружбе с Нелинькой; воображаю их вместе, воображаю всех вас
в семейном вашем кругу, только не умею себе представить новой сцены.
…
В чувствах моих не стану также вас уверять: если вы до сих пор сомневаетесь
в заветной моей
дружбе, то никогда не надеюсь вас
в ней уверить…
Слава богу, что эти новые припадки
в инвалидной моей ноге случились перед тем городом, где я нашел попечение
дружбы и товарища-лекаря, иначе это могло бы дать развернуться болезни, если бы пришлось тащиться без помощи все вперед.
Давно я прочел твой листок, добрый друг Матюшкин, давно поблагодарил тебя за него, но еще не откликнулся тебе, — тебе, впрочем, давно сказали добрые мои сестры, что я
в марте месяце порадован был твоим письменным воспоминанием. С тех пор много времени прошло, но мы такими сроками отсчитываем время, что эта отсрочка нипочем, особенно когда независимо от годов верна лицейская
дружба. С этой уверенностию можно иногда и молча понимать друг друга.
Между тем позволь тебе заметить, хотя и немного поздно, что
в твоем письме проглядывает что-то похожее на хандру: [Для характеристики писем Ф. Ф. Матюшкина,
в которых «проглядывает что-то похожее на хандру», приведу отрывок из его неизданного письма к Пущину за апрель 1842 г., отражающего нежную
дружбу лицеистов 1-го выпуска к их товарищу-декабристу: «Давно, давно с тобою не беседовали, любезный Ванечка…
Не знаю, как тебе высказать всю мою признательность за твою
дружбу к моим сестрам. Я бы желал, чтоб ты, как Борис, поселился
в нашем доме. Впрочем, вероятно, у тебя казенная теперь квартира. Я спокойнее здесь, когда знаю, что они окружены лицейскими старого чекана. Обними нашего директора почтенного. Скоро буду к нему писать. Теперь не удастся. Фонвизины у меня — заранее не поболтал на бумаге, а при них болтовня и хлопоты хозяина, радующегося добрым гостям. Об них поговорю с Николаем.
Отрадное чувство мое вам понятно без лишних возгласов, потому что вы, действуя так любезно, заставляете меня забывать скучные расчеты
в деле
дружбы.
В последнем письме Лиза мне посылает поклон от Катерины Павловны Полторацкой,
в наше время Бакуниной. Ты, верно, ее видаешь. Скажи ей слово
дружбы от меня.
Все мои
в России, благодаря бога, здоровы и попрежнему продолжают опекать меня. У Николая две дочери и сын. Я ему даю об вас весточку. Он с
дружбою всех помнит.
Во время оно я встречал Александру Григорьевну
в свете, потом видел ее за Байкалом. Тут она явилась мне существом, разрешающим великолепно новую, трудную задачу.
В делах любви и
дружбы она не знала невозможного: все было ей легко, а видеть ее была истинная отрада.
Миша застал здесь, кроме нас, старожилов ялуторовских, Свистуновых и Наталью Дмитриевну, которую вы не можете отыскать. Она читала вместе со мной ваше письмо и, вероятно, скоро лично будет вам отвечать и благодарить по-своему за все, что вы об ней мне говорите, может быть, не подозревая, что оно ей прямо попало
в руки. — Словом, эта женщина сделала нам такой подарок, который я называю подвигом
дружбы. Не знаю, как ее благодарить, хоть она уверяет, что поездка
в Сибирь для нее подарок, а не для нас.
Два часа после прощания с Натальей Дмитриевной принесли мне, добрый друг Нарышкин, твое письмо от 30 августа. Оно было прочтено с кафедры всей колонии, и, все вместе со мной благодарят тебя за
дружбу. Будь уверен, что никто не минует Высокого. Лишь бы тронуться с места, а там все
в наших руках.
Неточные совпадения
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь
в тех летах,
в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты входишь теперь
в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные
в своих понятиях, сердца, развращенные
в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с теми, которых
дружба к тебе была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Возьмем
в пример несчастный дом, каковых множество, где жена не имеет никакой сердечной
дружбы к мужу, ни он к жене доверенности; где каждый с своей стороны своротили с пути добродетели.
Стародум. Так. Только, пожалуй, не имей ты к мужу своему любви, которая на
дружбу походила б. Имей к нему
дружбу, которая на любовь бы походила. Это будет гораздо прочнее. Тогда после двадцати лет женитьбы найдете
в сердцах ваших прежнюю друг к другу привязанность. Муж благоразумный! Жена добродетельная! Что почтеннее быть может! Надобно, мой друг, чтоб муж твой повиновался рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны.
В самое то время, когда взаимная наша
дружба утверждалась, услышали мы нечаянно, что объявлена война.
Кити познакомилась и с г-жою Шталь, и знакомство это вместе с
дружбою к Вареньке не только имело на неё сильное влияние, но утешало ее
в ее горе.