Как бы то ни было, но я решительно уклонился от осмотра бежецких достопримечательностей и убедил Глумова прямо
отправиться на станцию железной дороги, с тем чтобы с первым же поездом уехать в Петербург. Однако ж и на этот раз случилось обстоятельство, которое удержало нас в прежней фантастической обстановке.
Борис Савельич, старый и высокий, с седым коком лакей, опытный путешественник, отряженный дядею в наши провожатые и высланный нам навстречу в Петербург для сопровождения нас в заветную глубь России, соскочил с козел и
отправился на станцию.
Неточные совпадения
Как раз в это лето, в июле месяце, во время вакаций, случилось так, что маменька с сынком
отправились погостить
на недельку в другой уезд, за семьдесят верст, к одной дальней родственнице, муж которой служил
на станции железной дороги (той самой, ближайшей от нашего города
станции, с которой Иван Федорович Карамазов месяц спустя
отправился в Москву).
Тогда Захаров объяснил ему, зачем он приехал. Дерсу тотчас стал собираться. Переночевали они в Анучине и наутро
отправились обратно. 13 июня я закончил свои работы и распрощался с Хабаровском.
На станции Ипполитовка Захаров и Дерсу прожили четверо суток, затем по моей телеграмме вышли к поезду и сели в наш вагон.
Дорога от Кенигсберга до Берлина очень длинна; мы взяли семь мест в дилижансе и
отправились.
На первой
станции кондуктор объявил, чтобы мы брали наши пожитки и садились в другой дилижанс, благоразумно предупреждая, что за целость вещей он не отвечает.
Когда я уже
отправлялся на дорогу, все, всею гурьбой, провожали меня до
станции.
Из 7-го номера пишу тебе два слова, добрый, сердечный друг. Вчера утром сюда приехал и сегодня
отправляюсь в дальнейший путь. Эта даль должна, наконец, меня с тобой сблизить. До сих пор благополучно с Ваней путешествуем. Менее двух суток досюда спутник мой не скучает и
на станциях не болтает с бабами. Они его называют: говорок — и меня преследуют вопросами об нем…