Еще первый мой товарищ темная ночь,
А второй мой товарищ булатный нож,
А как третий-то товарищ, то мой добрый конь,
А четвертый мой товарищ, то
тугой лук,
Что рассыльщики мои, то калены стрелы.
Попадая в наш собор, особенно в его крипту, где лежат останки удельных князей нижегородских, я еще мальчиком читал их имена на могильных плитах, и воображение рисовало какие-то образы. Спрашивалось, бывало, у самого себя: а каков он был видом, вот этот князь, по прозвищу «Брюхатый», или вон тот, прозванный «
Тугой лук»?
Взвидев его, Мамон засучил рукава; дрожа от восторга, натянул
тугой лук, прицелился, зазвучала тетива, запела стрела…
Неточные совпадения
Зазвенел
тугой татарский
лук, спела тетива, провизжала стрела, угодила Максиму в белу грудь, угодила каленая под самое сердце. Закачался Максим на седле, ухватился за конскую гриву; не хочется пасть добру молодцу, но доспел ему час, на роду написанный, и свалился он на сыру землю, зацепя стремя ногою. Поволок его конь по чисту полю, и летит Максим, лежа навзничь, раскидав белые руки, и метут его кудри мать сыру-земли, и бежит за ним по полю кровавый след.
Мать и сын теперь на воле; // Видят холм в широком поле; // Море синее кругом, // Дуб зеленый над холмом. // Сын подумал: добрый ужин // Был бы нам, однако, нужен. // Ломит он у дуба сук // И в
тугой сгибает
лук, // Со креста снурок шелковый // Натянул на
лук дубовый, // Тонку тросточку сломил, // Стрелкой легкой завострил // И пошел на край долины // У моря искать дичины.
Он тетивочки шелковые // На
луках тугих накусывал, // С каленых-от стрел железочки // Он повынимал — закапывал, // Оборачивался птицею, // Прилетал назад ко Киеву, // Собирал свою дружинушку, // Подходил к царству турецкому.
— Эти варвары отлично ими действуют. Я видел анамитов, которые из большого, тяжелого
лука с необыкновенно
тугой тетивой в одну минуту пускали до двадцати стрел… На 300 шагов при безветрии они пробивали дюймовую доску и улетали далеко… Вдобавок стрелы эти напитываются каким-то ядом.
— Да-с; но вы понимаете, добрейший
Лука Иванович, что теперь время
тугое, книги нейдут, надо много затратить на такое издание. Вот я и хотел вам предложить, — голос его понизился и стал еще мягче, — быть главным деятелем этого сборника; работы будет вдоволь, и я вам вполне ее гарантирую хоть на два года, но так, чтобы плата за пьесу была в округу, без расчета по листам.