Неточные совпадения
«Как вам
не стыдно было, — сказал я ему сердито, — доносить на нас коменданту после того, как
дали мне слово того
не делать!» — «Как
бог свят, я Ивану Кузмичу того
не говорил, — ответил он, — Василиса Егоровна выведала все от меня.
— И, матушка! — отвечал Иван Игнатьич. —
Бог милостив: солдат у нас довольно, пороху много, пушку я вычистил. Авось
дадим отпор Пугачеву. Господь
не выдаст, свинья
не съест!
— О! — возразил генерал. — Это еще
не беда: лучше ей быть покамест женою Швабрина: он теперь может оказать ей протекцию; а когда его расстреляем, тогда,
бог даст, сыщутся ей и женишки. Миленькие вдовушки в девках
не сидят; то есть, хотел я сказать, что вдовушка скорее найдет себе мужа, нежели девица.
— Что ты там шепчешь, старый хрыч? — закричал Хлопуша. — Я тебе
дам рваные ноздри; погоди, придет и твое время;
бог даст, и ты щипцов понюхаешь… А покамест смотри, чтоб я тебе бородишки
не вырвал!
«Стой! стой!» — раздался голос, слишком мне знакомый, — и я увидел Савельича, бежавшего нам навстречу. Пугачев велел остановиться. «Батюшка, Петр Андреич! — кричал дядька. —
Не покинь меня на старости лет посреди этих мошен…» — «А, старый хрыч! — сказал ему Пугачев. — Опять
бог дал свидеться. Ну, садись на облучок».
— Спасибо, государь, спасибо, отец родной! — говорил Савельич усаживаясь. —
Дай бог тебе сто лет здравствовать за то, что меня старика призрил и успокоил. Век за тебя буду
бога молить, а о заячьем тулупе и упоминать уж
не стану.
Отец мой потупил голову: всякое слово, напоминающее мнимое преступление сына, было ему тягостно и казалось колким упреком. «Поезжай, матушка! — сказал он ей со вздохом. — Мы твоему счастию помехи сделать
не хотим.
Дай бог тебе в женихи доброго человека,
не ошельмованного изменника». Он встал и вышел из комнаты.
Красивая, здоровая. // А деток
не дал Бог! // Пока у ней гостила я, // Все время с Лиодорушкой // Носилась, как с родным. // Весна уж начиналася, // Березка распускалася, // Как мы домой пошли… // Хорошо, светло // В мире Божием! // Хорошо, легко, // Ясно н а ́ сердце.
Катерина. Эх, Варя, не знаешь ты моего характеру! Конечно,
не дай Бог этому случиться! А уж коли очень мне здесь опостынет, так не удержат меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь. Не хочу здесь жить, так не стану, хоть ты меня режь!
— Вообще выходило у него так, что интеллигенция — приказчица рабочего класса, не более, — говорил Суслов, морщась, накладывая ложкой варенье в стакан чаю. — «Нет, сказал я ему, приказчики революций не делают, вожди, вожди нужны, а не приказчики!» Вы, марксисты, по дурному примеру немцев, действительно становитесь в позицию приказчиков рабочего класса, но у немцев есть Бебель, Адлер да — мало ли? А у вас — таких нет, да и
не дай бог, чтоб явились… провожать рабочих в Кремль, на поклонение царю…
Дело в том, что Тарантьев мастер был только говорить; на словах он решал все ясно и легко, особенно что касалось других; но как только нужно было двинуть пальцем, тронуться с места — словом, применить им же созданную теорию к делу и дать ему практический ход, оказать распорядительность, быстроту, — он был совсем другой человек: тут его не хватало — ему вдруг и тяжело делалось, и нездоровилось, то неловко, то другое дело случится, за которое он тоже не примется, а если и примется, так
не дай Бог что выйдет.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Пустяки, совершенные пустяки! Я никогда
не была червонная
дама. (Поспешно уходит вместе с Марьей Антоновной и говорит за сценою.)Этакое вдруг вообразится! червонная
дама!
Бог знает что такое!
Его хозяйка Домнушка // Была куда заботлива, // Зато и долговечности //
Бог не дал ей.
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком шли, // Что год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, //
Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти
не избыть!
— А ты
не трусь!
Бог милостив! // Ты
дай еще целковенький, // Увидишь — удружу! —
Недаром порывается // В Москву, в новорситет!» // А Влас его поглаживал: // «
Дай Бог тебе и серебра, // И золотца,
дай умную, // Здоровую жену!» // —
Не надо мне ни серебра, // Ни золота, а
дай Господь, // Чтоб землякам моим // И каждому крестьянину // Жилось вольготно-весело // На всей святой Руси!