Неточные совпадения
Когда же с мирною семьей
Черкес в отеческом жилище
Сидит ненастною порой,
И тлеют угли в пепелище;
И, спрянув с верного коня,
В горах пустынных запоздалый,
К нему войдет пришлец
усталыйИ робко сядет у огня:
Тогда хозяин благосклонный
С приветом, ласково, встает
И гостю в чаше благовонной
Чихирь отрадный подает.
Под влажной буркой, в сакле дымной,
Вкушает
путник мирный сон,
И утром оставляет он
Ночлега кров гостеприимный.
Я был горд и ясен: в кармане у меня звякали три пятака, а перед глазами зеленела над снежной крышей елка, и я себя чувствовал настолько счастливым, насколько может себя чувствовать
усталый путник, одетый при 20-градусном морозе почти так же легко, как одевались боги на Олимпе…
Как истомленный жаждою в знойный день
усталый путник глотает с жадностию каждую каплю пролившего на главу его благотворного дождя, так слушал умирающий исполненные христианской любви слова своего утешителя. Закоснелое в преступлениях сердце боярина Кручины забилось раскаянием; с каждым новым словом юродивого изменялся вид его, и наконец на бледном, полумертвом лице изобразилась последняя ужасная борьба порока, ожесточения и сильных страстей — с душою, проникнутою первым лучом небесной благодати.
Да, вот какова его жизнь! А ведь не все умеют так устраивать ее. Полковник испытывал в глубине сердца — под сожалением к бродяге — еще то особенное чувство, которое заставляет человека тем более ценить свой уютный угол, свой очаг, когда он вспоминает об одиноком и
усталом путнике, пробирающемся во тьме под метелью и ветром безвестной и нерадостной тропой.
Вначале это было слабо мерцающим огоньком, который «зовет
усталого путника». Вблизи это было маленьким уединенным домиком, еле сквозившим белыми стенами сквозь чащу высоких черных кипарисов и еще чего-то. Только в одном окне был свет, остальные закрыты ставнями. Каменная ограда, железная решетка, крепкие двери. И — молчание. На первый взгляд это было подозрительное что-то. Стучал Топпи — молчание. Долго стучал Я — молчание. И наконец суровый голос из-за железной двери спросил:
Неточные совпадения
Когда Федосей исчез за плетнем, окружавшим гумно, то Юрий привязал к сухой ветле
усталых коней и прилег на сырую землю; напрасно он думал, что хладный ветер и влажность высокой травы, проникнув в его жилы, охладит кровь, успокоит волнующуюся грудь… все призраки, все невероятности, порождаемые сомнением ожидания, кружились вокруг него в несвязной пляске и невольно завлекали воображение всё далее и далее, как иногда блудящий огонек, обманчивый фонарь какого-нибудь зловредного гения, заводит
путника к самому краю пропасти…
Пред ним, с оттенкой голубою, // Полувоздушною стеною // Нагие тянутся хребты; // Неверны, странны как мечты, // То разойдутся — то сольются… // Уж час прошел, и двух уж нет! // Они над
путником смеются, // Они едва меняют цвет! // Бледнеет
путник от досады, // Конь непривычный
устает; // Уж солнце к западу идет, // И больше в воздухе прохлады, // А всё пустынные громады, // Хотя и выше и темней, // Еще загадка для очей.
Сгустились тучи, ветер веет, // Трава пустынная шумит; // Как черный полог, ночь висит; // И даль пространная чернеет; // Лишь там, в дали степи обширной, // Как тайный луч звезды призывной, // Зажжен случайною рукой, // Горит огонь во тьме ночной. // Унылый
путник, запоздалый, // Один среди глухих степей, // Плетусь к ночлегу; на своей // Клячонке тощей и
усталой // Держу я путь к тому огню; // Ему я рад, как счастья дню…
Волны над сводом зеленых ветвей: // «
Путник усталый! бросайся скорей
Легко надежда утешает, // Легко обманывает глаз: // Уж близко
путник подъезжает… // Увы, она его не знает, // И видит только в первый раз! // То странник, в поле запоздалый, // Гостеприимный ищет кров; // Дымится конь его
усталый, // И он спрыгнуть уже готов… // Спрыгни же, всадник!.. Что же он // Как будто крова испугался? // Он смотрит! Краткий, грустный стон // От губ сомкнутых оторвался, // Как лист от ветви молодой, // Измятый летнею грозой!