Неточные совпадения
Я помню море пред грозою:
Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою
С
любовью лечь к ее ногам!
Как я желал тогда с волнами
Коснуться милых ног устами!
Нет, никогда средь пылких дней
Кипящей младости моей
Я не желал с таким мученьем
Лобзать уста младых Армид,
Иль
розы пламенных ланит,
Иль перси, полные томленьем;
Нет, никогда порыв страстей
Так не терзал души моей!
Он пел
любовь,
любви послушный,
И песнь его была ясна,
Как мысли девы простодушной,
Как сон младенца, как луна
В пустынях неба безмятежных,
Богиня тайн и вздохов нежных;
Он пел разлуку и печаль,
И нечто, и туманну даль,
И романтические
розы;
Он пел те дальные страны,
Где долго в лоно тишины
Лились его живые слезы;
Он пел поблеклый жизни цвет
Без малого в осьмнадцать лет.
Самой живой и сильною страстью ее в последнее время был Архангелов; он сильно пленил ее красотой своей; но на
розах любви, если только под ними не подложено обеспеченного состояния, как известно, нельзя долго почить.
Неточные совпадения
Ему противно было слушать, как дядя, разбирая
любовь его, просто, по общим и одинаким будто бы для всех законам, профанировал это высокое, святое, по его мнению, дело. Он таил свои радости, всю эту перспективу розового счастья, предчувствуя, что чуть коснется его анализ дяди, то, того и гляди,
розы рассыплются в прах или превратятся в назем. А дядя сначала избегал его оттого, что вот, думал, малый заленится, замотается, придет к нему за деньгами, сядет на шею.
Он или бросает на нее взоры оскорбительных желаний, или холодно осматривает ее с головы до ног, а сам думает, кажется: «Хороша ты, да, чай, с блажью в голове:
любовь да
розы, — я уйму эту дурь, это — глупости! у меня полно вздыхать да мечтать, а веди себя пристойно», или еще хуже — мечтает об ее имении.
— Как тебе не совестно, Соня? И какие же это стихи. Ни смысла, ни музыки. Обыкновенные вирши бездельника-мальчишки:
розы — грозы, ушел — пришел, время — бремя,
любовь — кровь, камень — пламень. А дальше и нет ничего. Вы уж, пожалуйста, Диодор Иванович, не слушайтесь ее, она в стихах понимает, как свинья в апельсинах. Да и я — тоже. Нет, прочитайте нам еще что-нибудь ваше.
Вот как это было: пировал Тимур-бек в прекрасной долине Канигула, покрытой облаками
роз и жасмина, в долине, которую поэты Самарканда назвали «
Любовь цветов» и откуда видны голубые минареты великого города, голубые купола мечетей.
Офелия в цветах, в причудливом уборе // Из майских
роз и влажных нимф речных // На золотых кудрях, с безумием во взоре, // Внимала звукам темных дум своих. // Ее дыханьем насмерть пораженный, // Припал к устам, как раненый олень, // Прекрасный принц Гамлет,
любовью опьяненный, // Когда пред ним отца явилась тень… // Он вскрикнул и воскрес…