Неточные совпадения
Но, шумом бала утомленный,
И утро в полночь обратя,
Спокойно спит в тени блаженной
Забав
и роскоши дитя.
Проснется зá полдень,
и снова
До утра жизнь его готова,
Однообразна
и пестра,
И завтра то же, что вчера.
Но
был ли счастлив мой Евгений,
Свободный, в цвете лучших лет,
Среди блистательных побед,
Среди вседневных наслаждений?
Вотще ли
был он средь пиров
Неосторожен
и здоров?
Он оставляет раут тесный,
Домой задумчив едет он;
Мечтой то грустной, то прелестной
Его встревожен поздний сон.
Проснулся он; ему приносят
Письмо: князь N покорно просит
Его на вечер. «Боже! к ней!..
О,
буду,
буду!»
и скорей
Марает он ответ учтивый.
Что с ним? в каком он странном сне!
Что шевельнулось в глубине
Души холодной
и ленивой?
Досада? суетность? иль вновь
Забота юности — любовь?
Прекрасны вы, брега Тавриды,
Когда вас видишь с корабля
При свете утренней Киприды,
Как вас впервой увидел я;
Вы мне предстали в блеске брачном:
На небе синем
и прозрачном
Сияли груды ваших гор,
Долин, деревьев, сёл узор
Разостлан
был передо мною.
А там, меж хижинок татар…
Какой во мне
проснулся жар!
Какой волшебною тоскою
Стеснялась пламенная грудь!
Но, муза! прошлое забудь.
Так проходит вся ночь. К рассвету Яма понемногу затихает, и светлое утро застает ее безлюдной, просторной, погруженной в сон, с накрепко закрытыми дверями, с глухими ставнями на окнах. А перед вечером женщины
проснутся и будут готовиться к следующей ночи.
— Поехать бы я вас просил, — сказал на это Тулузов, — завтра, часов в одиннадцать утра, когда господин предводитель только еще
просыпается и пьет чай; вы с ним предварительно переговорите, передадите ему, как сами смотрите на мое предложение, а часов в двенадцать и я явлюсь к нему!
«Судьба вчера свела случайно нас, // Случайно завтра разведет навечно, — // Не всё ль равно, что год, что день, что час, // Лишь только б я провел его беспечно?..» // И не сводил он ярких черных глаз // С своей жидовки и не знал, казалось, // Что резвое созданье притворялось. // Меж тем почла за нужное она //
Проснуться и была удивлена, // Как надлежало… (Страх и удивленье // Для женщин в важных случаях спасенье.)
Около четырех часов утра Покромцев
проснулся и был очень удивлен, не видя на противоположном диване своей жены. Он быстро оделся и, позевывая и вздрагивая от утреннего холодка, вышел на палубу.
Неточные совпадения
Скотинин. Завтре
и я
проснусь с светом вдруг.
Будь он умен, как изволит, а
и с Скотининым развяжешься не скоро. (Отходит.)
Вронский
был в эту зиму произведен в полковники, вышел из полка
и жил один. Позавтракав, он тотчас же лег на диван,
и в пять минут воспоминания безобразных сцен, виденных им в последние дни, перепутались
и связались с представлением об Анне
и мужике-обкладчике, который играл важную роль на медвежьей охоте;
и Вронский заснул. Он
проснулся в темноте, дрожа от страха,
и поспешно зажег свечу. ― «Что такое?
— Это
было рано-рано утром. Вы, верно, только
проснулись. Maman ваша спала в своем уголке. Чудное утро
было. Я иду
и думаю: кто это четверней в карете? Славная четверка с бубенчиками,
и на мгновенье вы мелькнули,
и вижу я в окно — вы сидите вот так
и обеими руками держите завязки чепчика
и о чем-то ужасно задумались, — говорил он улыбаясь. — Как бы я желал знать, о чем вы тогда думали. О важном?
К утру Анна задремала, сидя в кресле,
и когда
проснулась, то уже
было бело, светло,
и поезд подходил к Петербургу.
Теперь, когда он спал, она любила его так, что при виде его не могла удержать слез нежности; но она знала, что если б он
проснулся, то он посмотрел бы на нее холодным, сознающим свою правоту взглядом,
и что, прежде чем говорить ему о своей любви, она должна бы
была доказать ему, как он
был виноват пред нею.