Неточные совпадения
Дубровских несколько лет в бесспорном владении, и из дела сего
не видно, чтоб со стороны г. Троекурова были какие-либо до сего времени прошения о таковом неправильном владении Дубровскими оного имения, к тому по уложению
велено, ежели кто чужую землю засеет или усадьбу загородит, и на того о неправильном завладении станут бити челом, и про то сыщется допрямо, тогда правому отдавать тую землю и с посеянным хлебом, и городьбою, и строением, а посему генерал-аншефу Троекурову в изъявленном на гвардии поручика Дубровского иске отказать, ибо принадлежащее ему имение возвращается в его владение,
не изъемля из оного ничего.
Она позвонила, девка вошла и на вопросы ее отвечала, что Кирила Петрович вечером ездил в Арбатово и возвратился поздно, что он дал строгое приказание
не выпускать ее из ее комнаты и смотреть за тем, чтоб никто с нею
не говорил, что, впрочем,
не видно никаких особенных приготовлений к свадьбе, кроме того, что
велено было попу
не отлучаться из деревни ни под каким предлогом.
— Как не узнать, ведь я вас не впервой вижу, — сказал швейцар. — Да вас-то именно одних и
не велено пускать, других всех можно.
Паратов. Нет, со мной, господа, нельзя, я строг на этот счет. Денег у него нет, без моего разрешения давать
не велено, а у меня как попросит, так я ему в руки французские разговоры, на счастье нашлись у меня; изволь прежде страницу выучить, без того не дам… Ну и учит сидит. Как старается!
Неточные совпадения
— Коли всем миром
велено: // «Бей!» — стало, есть за что! — // Прикрикнул Влас на странников. — //
Не ветрогоны тисковцы, // Давно ли там десятого // Пороли?..
Не до шуток им. // Гнусь-человек! —
Не бить его, // Так уж кого и бить? //
Не нам одним наказано: // От Тискова по Волге-то // Тут деревень четырнадцать, — // Чай, через все четырнадцать // Прогнали, как сквозь строй! —
Как
велено, так сделано: // Ходила с гневом на сердце, // А лишнего
не молвила // Словечка никому. // Зимой пришел Филиппушка, // Привез платочек шелковый // Да прокатил на саночках // В Екатеринин день, // И горя словно
не было! // Запела, как певала я // В родительском дому. // Мы были однолеточки, //
Не трогай нас — нам весело, // Всегда у нас лады. // То правда, что и мужа-то // Такого, как Филиппушка, // Со свечкой поискать…
Милон.
Не могу. Мне
велено и солдат вести без промедления… да, сверх того, я сам горю нетерпением быть в Москве.
Вести о «глуповском нелепом и смеха достойном смятении» достигли наконец и до начальства.
Велено было «беспутную оную Клемантинку, сыскав, представить, а которые есть у нее сообщники, то и тех, сыскав, представить же, а глуповцам крепко-накрепко наказать, дабы неповинных граждан в реке занапрасно
не утапливали и с раската звериным обычаем
не сбрасывали». Но известия о назначении нового градоначальника все еще
не получалось.
Жизнь эта открывалась религией, но религией,
не имеющею ничего общего с тою, которую с детства знала Кити и которая выражалась в обедне и всенощной во Вдовьем Доме, где можно было встретить знакомых, и в изучении с батюшкой наизусть славянских текстов; это была религия возвышенная, таинственная, связанная с рядом прекрасных мыслей и чувств, в которую
не только можно было верить, потому что так
велено, но которую можно было любить.