Неточные совпадения
Напротив самой
постели стояло зеркало с комодом,
на комоде стояли в футляре часы, две склянки с духами, маленький портфель для писем, колокольчик, гипсовый амур, грозящий пальчиком, и много еще различных кабинетных вещей; у окна стояли вольтеровские кресла и небольшой столик, оклеенный вырезным деревом, а у противоположной стены помещалась кровать Наденьки, покрытая
шелковым одеялом и тоже с батист-декосовыми подушками.
Неточные совпадения
Когда обряд обручения окончился, церковнослужитель
постлал пред аналоем в середине церкви кусок розовой
шелковой ткани, хор запел искусный и сложный псалом, в котором бас и тенор перекликались между собой, и священник, оборотившись, указал обрученным
на разостланный розовый кусок ткани.
Больной и ласки и веселье // Татьяну трогают; но ей // Не хорошо
на новоселье, // Привыкшей к горнице своей. // Под занавескою
шелковой // Не спится ей в постеле новой, // И ранний звон колоколов, // Предтеча утренних трудов, // Ее с
постели подымает. // Садится Таня у окна. // Редеет сумрак; но она // Своих полей не различает: // Пред нею незнакомый двор, // Конюшня, кухня и забор.
Татьяна, по совету няни // Сбираясь ночью ворожить, // Тихонько приказала в бане //
На два прибора стол накрыть; // Но стало страшно вдруг Татьяне… // И я — при мысли о Светлане // Мне стало страшно — так и быть… // С Татьяной нам не ворожить. // Татьяна поясок
шелковый // Сняла, разделась и в
постель // Легла. Над нею вьется Лель, // А под подушкою пуховой // Девичье зеркало лежит. // Утихло всё. Татьяна спит.
«Странный человек этот лекарь!» — думала она, лежа в своей великолепной
постели,
на кружевных подушках, под легким
шелковым одеялом… Анна Сергеевна наследовала от отца частицу его наклонности к роскоши. Она очень любила своего грешного, но доброго отца, а он обожал ее, дружелюбно шутил с ней, как с ровней, и доверялся ей вполне, советовался с ней. Мать свою она едва помнила.
Стену занимал большой шкаф с платьями — и все в порядке, все чисто прибрано, уложено, завешано.
Постель была маленькая, но заваленная подушками, с узорчатым
шелковым на вате одеялом, обшитым кисейной бахромой.