Неточные совпадения
— Ужасен! — продолжал князь. — Он начинает эту
бедную женщину всюду преследовать, так что муж не велел, наконец, пускать его
к себе в дом; он затевает еще больший скандал: вызывает его на дуэль; тот, разумеется, отказывается; он
ходит по городу с кинжалом и хочет его убить, так что муж этот принужден был жаловаться губернатору — и нашего несчастного любовника, без копейки денег, в одном пальто, в тридцать градусов мороза, высылают с жандармом из города…
— Ах, дай Бог: умно бы сделали! Вы хуже Райского в своем роде, вам бы нужнее был урок. Он артист, рисует, пишет повести. Но я за него не боюсь, а за вас у меня душа не покойна. Вон у Лозгиных младший сын, Володя, — ему четырнадцать лет — и тот вдруг объявил матери, что не будет
ходить к обедне.
Попы требуют, чтоб буржуа
ходил к обедне, и тем, которые ходят, обещают вечное блаженство, а тем, которые не ходят, — вечные адские муки.
Он читал вслух душеспасительные книги, толковал с красноречивыми слезами о разных христианских добродетелях; рассказывал свою жизнь и подвиги;
ходил к обедне и даже к заутрене, отчасти предсказывал будущее; особенно хорошо умел толковать сны и мастерски осуждал ближнего.
Неточные совпадения
Маленькая горенка с маленькими окнами, не отворявшимися ни в зиму, ни в лето, отец, больной человек, в длинном сюртуке на мерлушках и в вязаных хлопанцах, надетых на босую ногу, беспрестанно вздыхавший,
ходя по комнате, и плевавший в стоявшую в углу песочницу, вечное сиденье на лавке, с пером в руках, чернилами на пальцах и даже на губах, вечная пропись перед глазами: «не лги, послушествуй старшим и носи добродетель в сердце»; вечный шарк и шлепанье по комнате хлопанцев, знакомый, но всегда суровый голос: «опять задурил!», отзывавшийся в то время, когда ребенок, наскуча однообразием труда, приделывал
к букве какую-нибудь кавыку или хвост; и вечно знакомое, всегда неприятное чувство, когда вслед за сими словами краюшка уха его скручивалась очень больно ногтями длинных протянувшихся сзади пальцев: вот
бедная картина первоначального его детства, о котором едва сохранил он бледную память.
На ветви сосны преклоненной, // Бывало, ранний ветерок // Над этой урною смиренной // Качал таинственный венок. // Бывало, в поздние досуги // Сюда
ходили две подруги, // И на могиле при луне, // Обнявшись, плакали оне. // Но ныне… памятник унылый // Забыт.
К нему привычный след // Заглох. Венка на ветви нет; // Один под ним, седой и хилый, // Пастух по-прежнему поет // И обувь
бедную плетет.
Среди кладбища каменная церковь, с зеленым куполом, в которую он раза два в год
ходил с отцом и с матерью
к обедне, когда служились панихиды по его бабушке, умершей уже давно и которую он никогда не видал.
Паратов. Это делает тебе честь, Робинзон. Но ты не по времени горд. Применяйся
к обстоятельствам,
бедный друг мой! Время просвещенных покровителей, время меценатов
прошло; теперь торжество буржуазии, теперь искусство на вес золота ценится, в полном смысле наступает золотой век. Но, уж не взыщи, подчас и ваксой напоят, и в бочке с горы, для собственного удовольствия, прокатят — на какого Медичиса нападешь. Не отлучайся, ты мне нужен будешь!
Прочитав это письмо, я чуть с ума не
сошел. Я пустился в город, без милосердия пришпоривая
бедного моего коня. Дорогою придумывал я и то и другое для избавления
бедной девушки и ничего не мог выдумать. Прискакав в город, я отправился прямо
к генералу и опрометью
к нему вбежал.