Пугачев осведомился о состоянии крепости, о слухах про неприятельские войска и тому подобном, и вдруг спросил его неожиданно: «Скажи, братец, какую девушку
держишь ты у себя
под караулом?
Много церемониться было не из чего — и мы откровенно выразили ему наши опасения; но Кирилл нас тотчас же благородно успокоил, и притом сделал самому себе некоторый комплимент, сказав, что он водил медведя,
держа рассудок в сумке, и пил только на чужой счет своих земляков, а все деньги забил в сапоги
под стельку, — и потому когда товарищи захотели снять с него и пропить те сапоги, то он тут сейчас очувствовался и вскричал
караул, но сапог снять не дал, а лучше согласился претерпеть неудовольствие на самом себе, что и последовало.