— Это на сговорах; а на свадьбах, я думаю, еще больше приговоров бывает, — продолжал я спрашивать, видя, что Сергеич был в душе мастер по свадебному делу, и я убежден, что он некоторые приговоры сам был способен сочинять. Вопрос мой окончательно расшевелил старика; он откашлялся,
обдернул бороду и стал уж называть меня, вместо «государь мой милостивый», «друг сердечный».