Неточные совпадения
В избе между тем при появлении проезжих в малом и
старом населении ее произошло некоторое смятение: из-за перегородки, ведущей от печки к стене, появилась лет десяти девочка, очень миловидная и тоже в ситцевом сарафане; усевшись около светца, она как будто бы даже немного и кокетничала; курчавый сынишка Ивана Дорофеева, года на два, вероятно, младший против девочки и очень похожий на отца, свесил с полатей голову и чему-то усмехался: его, кажется, более всего поразила раздеваемая мужем gnadige Frau, делавшаяся все худей и худей; наконец даже грудной еще ребенок, лежавший в зыбке, открыл свои большие голубые глаза и стал ими глядеть, но не на людей, а на
огонь; на голбце же в это время ворочалась и слегка простанывала столетняя прабабка ребятишек.
Пять дней тому назад стариковскою радой, собравшеюся на задок за подобиями, было решено на Михайлов день уничтожить весь
старый огонь и добыть новый, живой, «из непорочного дерева».
Неточные совпадения
И не только жалкое, а, пожалуй, даже смешное; костлявые,
старые лошади ставили ноги в снег неуверенно, черные фигуры в цилиндрах покачивались на белизне снега, тяжело по снегу влачились их тени, на концах свечей дрожали ненужные бессильные язычки
огней — и одинокий человек в очках, с непокрытой головой и растрепанными жидкими волосами на ней.
Особенно укрепила его в этом странная сцена в городском саду. Он сидел с Лидией на скамье в аллее
старых лип; косматое солнце спускалось в хаос синеватых туч, разжигая их тяжелую пышность багровым
огнем. На реке колебались красновато-медные отсветы, краснел дым фабрики за рекой, ярко разгорались алым золотом стекла киоска, в котором продавали мороженое. Осенний, грустный холодок ласкал щеки Самгина.
— А — не буде ниякого дела с войны этой… Не буде. Вот у нас, в
Старом Ясене, хлеб сжали да весь и сожгли, так же и в Халомерах, и в Удрое, — весь! Чтоб немцу не досталось. Мужик плачет, баба — плачет. Что плакать? Слезой
огонь не погасишь.
Любитель комфорта, может быть, пожал бы плечами, взглянув на всю наружную разнорядицу мебели, ветхих картин, статуй с отломанными руками и ногами, иногда плохих, но дорогих по воспоминанию гравюр, мелочей. Разве глаза знатока загорелись бы не раз
огнем жадности при взгляде на ту или другую картину, на какую-нибудь пожелтевшую от времени книгу, на
старый фарфор или камни и монеты.
Одета она в
старое ситцевое платье; руки у ней не то загорели, не то загрубели от работы, от
огня или от воды, или от того и от другого.