Шуточное неконченное послание в стихах к А. Е. Аверкиеву, которое будет напечатано в последней книжке «Москвы и москвичей», [Не знаю почему, книжка эта до сих пор не напечатана.] показывает, до какой степени сохранились в Загоскине веселость и
спокойствие духа почти до самой кончины.
Неточные совпадения
— Пока прощайте! Поручил вам <сказать> наш общий приятель, что главное дело —
спокойствие и присутствие
духа.
Дверь тихо отворилась, и явилась Ольга: он взглянул на нее и вдруг упал
духом; радость его как в воду канула: Ольга как будто немного постарела. Бледна, но глаза блестят; в замкнутых губах, во всякой черте таится внутренняя напряженная жизнь, окованная, точно льдом, насильственным
спокойствием и неподвижностью.
Мысль о переезде тревожила его несколько более. Это было свежее, позднейшее несчастье; но в успокоительном
духе Обломова и для этого факта наступала уже история. Хотя он смутно и предвидел неизбежность переезда, тем более, что тут вмешался Тарантьев, но он мысленно отдалял это тревожное событие своей жизни хоть на неделю, и вот уже выиграна целая неделя
спокойствия!
Ляховский встретил известие о выходе Зоси замуж за Привалова с поразившим всех
спокойствием, даже больше, почти совсем безучастно. Старик только что успел оправиться от своей болезни и бродил по водам при помощи костылей; болезнь сильно повлияла на его душевный склад и точно придавила в нем прежнюю энергию
духа. Одним словом, в прежнем Ляховском чего-то недоставало.
Белоярцев выносил это объяснение с
спокойствием, делающим честь его уменью владеть собою, и довел дело до того, что в первую пятницу в Доме, было нечто вроде вечерочка. Были тут и граждане, было и несколько мирян. Даже здесь появился и приехавший из Москвы наш давний знакомый Завулонов. Белоярцев был в самом приятном
духе: каждого он приветил, каждому, кем он дорожил хоть каплю, он попал в ноту.