Неточные совпадения
Егор Егорыч вздохнул и печально мотнул головой: ему живо припомнилась вся эта минувшая история, как сестра, совершенно несправедливо заступившись за
сына, разбранила Егора Егорыча самыми едкими и оскорбительными словами и даже просила его избавить от своих посещений, и как он, несмотря на то, все-таки
приезжал к ней несколько раз, как потом он ей писал длинные письма, желая внушить ей все безумие подобного отношения
к нему, и как на эти письма не получил от нее ни строчки в ответ.
В следующие затем дни
к Марфиным многие
приезжали, а в том числе и m-me Тулузова; но они никого не принимали, за исключением одного Углакова, привезшего Егору Егорычу письмо от отца, в котором тот, извиняясь, что по болезни сам не может навестить друга, убедительно просил Марфина взять
к себе
сына в качестве ординарца для исполнения поручений по разным хлопотам, могущим встретиться при настоящем их семейном горе.
Неточные совпадения
— Я иду, прощайте! — сказала Анна и, поцеловав
сына, подошла
к Алексею Александровичу и протянула ему руку. — Ты очень мил, что
приехал.
Дарья Александровна, еще в Москве учившаяся с
сыном вместе латинскому языку,
приехав к Левиным, за правило себе поставила повторять с ним, хоть раз в день уроки самые трудные из арифметики и латинского.
Она не видала его со времени его неожиданного отъезда из Москвы и через старшего
сына требовала, чтоб он
приехал к ней.
После графини Лидии Ивановны
приехала приятельница, жена директора, и рассказала все городские новости. В три часа и она уехала, обещаясь
приехать к обеду. Алексей Александрович был в министерстве. Оставшись одна, Анна дообеденное время употребила на то, чтобы присутствовать при обеде
сына (он обедал отдельно) и чтобы привести в порядок свои вещи, прочесть и ответить на записки и письма, которые у нее скопились на столе.
Между тем Николай Петрович тоже проснулся и отправился
к Аркадию, которого застал одетым. Отец и
сын вышли на террасу, под навес маркизы; возле перил, на столе, между большими букетами сирени, уже кипел самовар. Явилась девочка, та самая, которая накануне первая встретила
приезжих на крыльце, и тонким голосом проговорила: